Он полистал материалы дела, покачал головой. Он так сильно походил на игрушечного болванчика, что отделаться от этой ассоциации Агата так и не смогла.

Судья что-то говорил ей, зачитывал статьи и предполагаемые виды наказания за них. Агата пыталась всё запомнить, но хоть убейте не могла. Она всё понимала и слышала, но если бы её попросили повторить сказанное, запуталась бы в трех цифрах.

— Вы признаете свою вину? — строго вопросил судья.

А что отвечать? В показаниях же записано каждое её слово, значит, надо признать. Правильно? Чего отпираться, когда сама во всём призналась?

Или так делать нельзя? А как тогда сказать?

«Признаю деяния, но не считаю себя виноватой?» — тоже глупо звучит. Ты уж или соглашайся, или отказывайся.

«Может, мне положен адвокат?» — мелькнула запоздалая мысль.

— Агата Эдуардовна, — поторопил судья. — Пожалуйста, ответьте на мой вопрос. Вы признаете свою вину по вышеуказанным статьям?

— Я…

— Не признает, конечно, — донесся до неё вдруг властный голос Серпа Адрона.