Изумрудные зайчики скачут по стенам, и я, восторженная и завороженная, не могу оторвать от них взгляд.

— Она драгоценная? — спрашиваю и осторожно трогаю гладкую поверхность. На ощупь как жемчуг. — Что это за камень?

Кир таинственно улыбается.

— Помнишь, ты злилась, что неподалёку от твоего сувенирного открылась антикварная лавка.

Киваю. Ещё бы не ругаться — такой отток клиентов, ринувшиеся на «что-то новенькое».

— Но причём тут та лавка?

— Притом, что именно там я купил эту вещицу.

Недобро щурюсь:

— Конкурентов поддерживаешь?

Кир разводит руками.

— Я ничего не мог поделать, хозяин лавки утверждал, будто эта штука — волшебная!

— В самом деле? — скептически оглядываю горошину. Она сияет как-то… коварно, что ли. Словно говорит: а ты проверь? — И как же она… работает?

Кир пожимает плечами.

— Не знаю, коть. Твой подарок, тебе и испытывать. Хотя, постой. Тот чувак, кажется, сказал: она исполняет желания. Например, может перенести тебя куда угодно!

— Вот прям куда угодно? — недоверчиво бормочу я, но с кровати на всякий случай, спускаюсь.

— Узнай сама. Твой подарок.

— Хорошо.

Облизываю губы — во рту пересохло от волнения: не каждый день тебе дарят волшебные горошины. Аккуратно вынимаю свой подарок из бархатного плена ложемента, зажимаю в кулаке, выхожу на середину комнаты и прочищаю горло — заветное желание должно звучать чётко, чтобы вселенная вняла каждой букве:

— Хочу очутиться в сказке!

Но не выдерживаю и в конце хихикаю. Ну что за абсу…

…Пол разверзается, утягивая меня в громадную воронку.

— Кир! Кир! — в панике ору я и тяну к нему руки.

— Держись, коть! Я не оставлю тебя!

Он тоже прыгает в воронку. И нас крутит, вертит, ударяет друг об друга и разбрасывает по сторонам. Все попытки дотянуться оказываются бессмысленными. Кажется, я реву в голос и охрипла от собственных криков. Кирилл — когда я последний раз вижу его лицо — выглядит испуганным и виноватым.

Нас растаскивает ещё дальше.

Я ухаю в настоящий смерч, меня выбрасывает в каком-то помещении, я больно ударяюсь головой и проваливаюсь ещё дальше — в абсолютно чёрную бездну, в забытьё…

6. Глава 2. У каждого своя сказка

Прихожу в себя медленно, затылок ломит, на веки словно повесили огромные гири. Но всё-таки удаётся кое-как разлепить глаза. Правда, сразу же зажмуриваюсь вновь. Свет… Он косо бьёт из окна под потолком.

Под потолком? Но в моём доме нет таких окон!

Уговариваю себя встать и оглядеться.

Когда белое пятно перед глазами, наконец, рассеивается, взгляд упирается в неоштукатуренную каменную кладку. Скольжу по ней взглядом вверх, туда, к окну под потолком. Комната кверху чуть сужается. Или у меня до сих пор всё плывёт?

Что за чёрт? Такое впечатление, будто я в какой-то чёртовой башне!

Кир, какую хрень ты мне подарил? Где я?

Держась за грубый тёмный камень стены, кое-как встаю. Да уж. Если это шутка, то явно неудачная, Кир.

Комната небольшая.

Львиную долю пространства часть занимает кровать, с которой я сейчас и сползаю. В углу — грубо сколоченные стол и табурет. В другом — средства гигиены: кувшин, медный таз и, видимо, ночной горшок. Рядом бочка с водой. Видимо, сразу для всех нужд.

На тумбочке возле кровати странный предмет. Похожий на уменьшенную копию летающей тарелки. Подхожу ближе. Замечаю на верхней крышке (или что у него там?) прорези, напоминающие на остриё копья. Тихонько стучу по непонятной штуковине. Она отзывается тонким приятным звуком. Нечто среднее между «музыкой ветра», поющей чащей и металлофоном.

Кир учёл даже мою любовь к удивительным музыкальным инструментам. Это мило. Или это не Кир?