— Софья, ну наконец-то! — с сочувствием восклицает Ада. — Ну как ты, жива?

    Ноги подкашиваются. Еле успеваю дошагать до своей кровати. Просто плюхаюсь лицом в подушку и кричу.

    — Если бы… — гундосю. — Ужин мне хоть оставили?

    — Да, мы предупредили Лидию. Но, к сожалению, десерты быстро разошлись. Так что ты сегодня осталась без сладкого.

    — Ар! Нет! — раздасованно бью кулаком по подушке.

    Я хорошенько начинаю избивать подушку, представляя на ее месте Анфису Адамовну, нашего куратора. Вот-вот и перья полетят в разные стороны.

    Терпеть её не могу. Наши с ней чувства взаимны.

    Десерт. Десерт мне не оставили! А-а!

    А я о нем так сильно мечтала после столь трудного дня.

    — Соф, советую поторопиться, — из ванной комнаты выходит Майя. — А то и другого не останется.

    — Да, ты права, — я быстро вскакиваю на ноги и несусь в душевую.

    Привожу себя в порядок, надеваю тёмно-синюю клетчатую юбку, белую блузку, выхожу из комнаты, направляясь в обеденный зал.

    В коридорах учебного заведения царит тишина. За окнами сгустилась тьма. Все студентки уже поужинали и разошлись по своим комнатам. Завтра для многих, в том числе и для меня, настанет радостный день — каникулы!

    Ох, и тяжелая моя жизнь. В мои-то двадцать. Богатые тоже плачут…

    Потерпи, София. Потерпи! Завтра вечером ты на целый месяц уедешь домой к родным.

    Ах! Как я об этом сильно мечтаю. Да, меня наказали. Но слава богу, что несильно. А ведь я могла на всё лето остаться в этой проклятой «тюрьме». Могло бы быть намного хуже. Только вот я не понимаю, чем мегере не угодила?

    Я должна отучиться три года в закрытом высшем учебном заведении для девушек. Однако я отучилась два. Ещё один остался.

    Я ужасно соскучилась.

    По маме… Папе. Лизе и Кристине — любимым сестричкам… Мишке!

    Точно.

    Мишка… Мой тайный приятель.

    Интересно, как он там?

    Мы созванивались два месяца назад… Удалось упросить Карину дать телефон. Она его спрятала под половицей в спальне. Ей чудом удалось пронести мобильник мимо мегеры. За пять минут общения пришлось отдать ей свой обед.

    Честно, мы живем здесь как в тюрьме. Будущие леди… Нам много чего запрещают. Моя жизнь превратилась в каторгу. С тех пор, как родители отдали меня в институт для девушек после восемнадцати лет, который обязана пройти каждая уважающая себя девушка из богатого круга. Это своего рода традиция. Если ты нарушаешь традицию — из клуба исключаешься. А клуб — это связи, престиж, уважение. И, конечно же, власть.

    Мои сёстры тоже прошли суровую «школу жизни», вышли оттуда с красным дипломом и принесли почёт в семью. Таких умниц и красавиц сходу взяли замуж достойные джентльмены. Не красавцы, к сожалению. Но с приличным приданым. Ибрагим, муж Кристины, вообще мне неприятен внешностью. Он на опоссума похож. Толстый, низкого роста. И смех у него противный.

    А как же любовь?

    Лиза и Кристина… они не сопротивлялись. Отнеслись к браку спокойно.

    Браки в нашей семье, как и в других семьях членов клуба, заключаются по договорённости.

    Мои родители — почетные члены закрытого клуба аристократов. Они очень богаты. Их обогатили бриллианты. Добывать и продавать драгоценные камни их бизнес, который вот уже сколько лет процветает.

    Мне запрещено общаться с кем-либо помимо родных. Особенно с мужчинами. Ведь меня всю жизнь растят для одного особенного богатого аристократа. Для кого, пока не знаю.

    Я мечтаю с Мишкой быть. Простым веселым парнем, в которого я влюблена уже достаточно давно. Но увы, видимся мы редко. Я мечтаю, чтобы он посадил меня на свой байк и увёз в закат. На другой конец света, где мы начнём с ним другую жизнь, свободную от чужих указов, и нас никто никогда не найдёт.