Но я тут же отогнала эту мысль.

– Не стоит. Ты скоро исчезнешь из моей жизни, и я забуду о тебе, как о страшном сне.

– Уверена?

С ним я уже ни в чём не была уверена, но, естественно, об этом не сказала.

– Пошли домой. Я замёрзла, – устало произнесла я, намеренно игнорируя его вопрос. – Нам стоит вернуться, пока нас не хватились.

Мы молча двинулись по тропинке. Ночная прохлада пробирала до костей, заставляя дрожать.

Или дело было не в холоде?

– Знаешь, – вдруг нарушил молчание Максим, – мне начинает нравиться жить в деревне.

Я искоса взглянула на него:

– Правда? Чем же?

– Например, здесь есть одна симпатичная девушка, которая не боится высказывать мне всё, что думает, – усмехнулся он. – После столичного лицемерия это освежает.

– Польщена, – специально грубовато ответила я, но невольная улыбка тронула мои губы.

Дальше на обратном пути в деревню мы почти не разговаривали. Меня слишком переполняли эмоции, чтобы произнести хоть слово: смущение, возмущение, растерянность – всё это бушевало во мне, даря причудливые противоречивые ощущения.

Если бы ночная прогулка остановилась на том самом моменте у озера…

Но нет, Воронцов зашёл слишком далеко.

Я испугалась его напора и растерялась.

Не замечая ничего вокруг, я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что случайно налетела на препятствие в виде поваленного дерева.

Споткнувшись, я бы неминуемо растянулась на тропинке, если бы не сильные руки Макса, подхватившие меня.

– Поосторожнее, принцесса, – ласково произнёс он, крепко придерживая меня за талию. – Не ушиблась?

Я слегка отодвинулась.

Встретившись с ним взглядом, против воли залюбовалась его лицом. Высокие скулы, чёткий изгиб губ, влажные волосы, небрежно зачёсанные и не успевшие высохнуть… В тусклом свете луны Воронцов выглядел по-мужски притягательно.

Я отогнала эти странные мысли и попыталась высвободиться из его объятий.

– Я в порядке. Ты можешь отпустить меня, авось не хрустальная ваза, не разобьюсь.

– Нисколько в тебе не сомневаюсь, – усмехнулся Макс и отстранился.

Ощутив лишь лёгкое сожаление от потери тепла его тела, я зябко повела плечами.

Не найдя, что ему возразить, перелезла через поваленное дерево и зашагала по тропинке к дому. Нас сопровождали стрекот ночных цикад и мерцание светлячков в траве.

К счастью, вскоре показались первые дома, и возникшая между нами неловкость развеялась сама собой. Ближе к родительскому двору я позволила себе расслабиться.

– Спокойной ночи, – сказала я тихо, останавливаясь у крыльца.

– Это всё? – так же вполголоса спросил Максим. – Не постоишь, не полюбуешься со мной на звёзды?

Он дурачился, оттягивая момент расставания.

Ему явно не хотелось возвращаться в гостевой домик, где телевизора и того не было.

– Хочешь, чтобы нас увидели мои родители и меня наказали?

– За что?

– Ты ещё спрашиваешь? Посмотри на меня! Увидев меня в мокром платье да в компании с тобой, отец меня лично отшлёпает.

Воронцов небрежно облокотился спиной на деревянные перила лестницы:

– Только скажи, и я сам тебя отшлёпаю.

От такого хамства у меня буквально приоткрылся рот. Я хотела ему ответить, но не нашла, что сказать.

Увидев моё замешательство, Воронцов весело рассмеялся.

– Ты забавная, Василёк. Тебя настолько легко смутить. Спокойной ночи, – с улыбкой сказал он.

– Спокойной ночи, – эхом отозвалась я.

Поднимаясь по ступенькам, ощущала на себе его взгляд.

Покачав головой, вошла в дом, решив оставить размышления на потом. Сначала следовало переодеться, высушить волосы и хорошенько выспаться.

Обо всём остальном можно подумать и завтра, на свежую голову.