Ночь окутала деревню тишиной, лишь изредка нарушаемой далёким лаем собак и шорохом листвы за открытым настежь окном.

Погружаясь в беспокойный сон, невольно вспомнила о Воронцове. Неудивительно, что он потом мне приснился.

Реальность смешалась с фантазией.

Образ Воронцова то появлялся, то растворялся в тумане, преследуя меня. Его взгляд, прикосновения, шёпот – всё смешалось в калейдоскоп противоречивых ощущений.

Солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь занавески, щекоча мне веки. Постепенно просыпающаяся деревня наполнялась шумом проезжающих машин, голосами прохожих, щебетом птиц.

Я потянулась, с трудом разлепляя глаза. События прошлой ночи нахлынули волной воспоминаний, заставив густо покраснеть.

Об этом категорически думать не хотелось.

Сейчас не мешало собраться с мыслями и решить, как вести себя с Воронцовым.

Наспех умывшись и надев шорты с футболкой, спустилась на кухню, мысленно готовясь к встрече с Максимом.

То, что я увидела, заставило меня застыть на пороге.

За столом как ни в чём не бывало сидел Воронцов собственной персоной – до отвратительного бодрый, свежий, в отглаженной рубашке.

Он оживлённо беседовал с моим отцом, пока мама суетилась у плиты.

При виде него я почувствовала, как краска заливает мои щёки. Вот тебе и «подумаю потом»!

Боже, как он здесь оказался? Ведь для городских ещё слишком рано!

Заметив моё присутствие, мама радушно махнула рукой.

– Доброе утро, соня! – весело поприветствовала она меня. – Что-то ты сегодня припозднилась. Не заболела?

Промямлив что-то невразумительное, плюхнулась на стул. Максим едва заметно усмехнулся и отсалютовал мне чашкой кофе.

– Нечего было до ночи со Светкой гулять, – продолжала мама, ставя передо мной тарелку с блинчиками. – Вот, бери пример с Максима Андреевича. И выспался, и к работе готов.

Я чуть не поперхнулась чаем.

Если бы мама знала, с кем я на самом деле провела прошлую ночь!

Воронцов с лукавством посмотрел на меня. От его самодовольного вида у меня чуть щёки не вспыхнули жарким румянцем.

Ну конечно, ему-то весело! А мне отдувайся.

Чтобы ему жизнь сахаром не казалась, гневно сверкнула глазами в его сторону. Макс на это лишь игриво приподнял бровь.

– Тоня, не ворчи, – вступился за меня отец. – Молодёжь должна отдыхать. Правда, Василиса?

Я кивнула, не поднимая глаз от тарелки.

Воронцов же, к моему удивлению, не стал подыгрывать маминой версии событий:

– На самом деле, Антонина Павловна, – сказал он, – это я виноват в том, что Василиса поздно пришла. Мы вчера вечером долго гуляли, сходили к озеру и обсудили перспективы развития агрохолдинга. У вашей дочери очень интересные идеи.

На сей раз я едва не подавилась омлетом.

Вот это поворот!

Максим не только не стал меня выдавать, но ещё и дал возможность принять участие в семейном бизнесе.

Что он задумал?

– Как интересно, – оживился отец. – И что же она предложила?

Мне не меньше него было интересно это услышать.

– Не стану пока раскрывать секрет, – ушёл от прямого ответа Максим.

Я бросила на него быстрый взгляд, желая удостовериться, что он больше ничего не хочет добавить.

К несчастью, он лишь снова лукаво улыбнулся и неопределённо сказал:

– Уверен, вы скоро всё узнаете.

– Раз уж речь зашла об агрохолдинге, – произнёс отец. – После завтрака вы с Василисой поедете на сыроварню. Проверите, как там идут дела, и заодно привезёте образцы новых сортов для дегустации. У тебя, Максим, появится возможность ближе познакомиться с производством.

Я? С ним поеду? Да ни за что!

– Но папа… – попыталась возразить я.

Отец оказался непреклонен: