От воды тянуло прохладой.

Лёгкий ветерок разносил упоительные ароматы полевых цветов. Стоящую вокруг сонную тишину изредка нарушал далёкий крик ночной птицы.

– Чем ты занимаешься в городе по ночам, если не любишь бродить в темноте? – спросила я, нарушая молчание.

Максим хмыкнул:

– Посещаю ночные заведения. Гуляю по городу. В столице освещение получше, чем у вас, будет. Там нет риска, что откуда-нибудь выскочит дикий волк или олень.

– Да неужели? – Я не смогла сдержать иронии. – Ничего, что я разговариваю с одним из них?

– С кем?

– С оленем.

– Ты совершенно не умеешь заигрывать с мужчинами, Василёк, – пришёл к странным выводам Воронцов.

– А ты совершенно не умеешь быть благодарным. Тебя в деревне приняли как родного – ты нос воротишь. Видите ли, ему света мало. Сидел бы тогда в своём гостевом домике и никуда не ходил.

– Маясь от скуки?

Воронцов внезапно остановился и одним небрежным движением перепрыгнул через небольшой ручей, преградивший нам путь.

Затем он обернулся ко мне и протянул руку:

– Нужна помощь, принцесса?

Я искоса взглянула на него, прицелилась и легко перепрыгнула ручей, приземлившись рядом с ним.

– Я с детства обучена прыгать, бегать и скакать.

– Скажи ещё, что ты умеешь лазить по деревьям, – криво усмехнулся он, а я окончательно утвердилась в мысли, что он ничего не знает о жизни в деревне.

– У нас каждый второй обладает этим умением. И тебе не помешает научиться, вдруг какой зверь нападёт. Залезешь на берёзку и будешь там трястись вместе с ней, – не отказала я себе в удовольствии поддеть его.

Воронцов оценил шутку и рассмеялся. Его смех эхом разнёсся по округе.

– Я быстро учусь, Василиса. Особенно когда у меня такой прекрасный учитель. Хочешь, мы прямо сейчас попробуем оседлать дерево?

– Не стоит, – с улыбкой поумерила я его пыл. – Ты себе что-нибудь в темноте сломаешь, мне потом отвечать.

На этом мы возобновили движение, и я не смогла не заметить, как легко Макс приноровился к сельской тропе.

Он двигался с небрежной ловкостью и уверенностью, которые я не ожидала увидеть в человеке, привыкшем жить в городе.

– Надолго ты у нас задержишься? – спросила я, перепрыгивая через поваленное дерево.

Максим не мешкая ответил:

– Зависит от того, насколько мне здесь понравится.

Тропинка вывела нас к небольшому озерцу, окружённому деревьями и кустарником. Я невольно залюбовалась водной гладью в свете луны.

Лунная дорожка серебрилась на воде, создавая необычное сияние. Лёгкая рябь на поверхности напоминала танец маленьких светлячков.

– Ну как? – Я с гордостью повернулась к Максиму, ожидая увидеть восторг на его лице.

Воронцов лишь пожал плечами:

– Озеро как озеро. Ничего интересного.

Я гневно посмотрела на него, не в силах скрыть разочарование:

– Ты совсем непрошибаем, да? Естественная красота тебе чужда?

– Зато она не чужда тебе, Василиса, – усмехнулся он. – Но знаешь, что действительно может скрасить этот вечер и сделать его незабываемым?

– И что же? – с подозрением покосилась я на него.

Вместо ответа Воронцов неожиданно крепко обхватил меня за талию и поднял над землёй.

– Эй! Ты что де…

Договорить не успела.

В следующий миг он бросил меня в озеро.

Я коротко вскрикнула и с головой окунулась в прохладную воду.

Всплыв на поверхность, отфыркиваясь, с яростью уставилась на берег, где стоял самодовольно ухмыляющийся Макс. Он быстро скинул ботинки и, не переставая улыбаться, нырнул в озеро вслед за мной.

– Ты с ума сошёл?! – возмутилась я, отплёвываясь. – Я же в одежде!

– Я тоже, – вынырнув, беспечно отозвался он. – Так даже веселее.