С трудом сглотнув, я снова обернулась к собеседнику и внезапно поняла, что не помню, о чем говорила. А потом, заметив, что на меня смотрит не только он, но и Кириан, и вовсе растерялась.

– Все в порядке? – спросила мама.

Я кое-как кивнула и улыбнулась.

И во внезапно образовавшейся тишине, было слышно, как звенит о край тарелки вилка, мелко дрожащая в моей руке.

К моему невероятному облегчению, неуютное молчание сломали слуги.

Та девушка, которая уносила со стола грязную посуду, в дверях столкнулась с той, которая несла новые приборы. В результате подносы упали на пол. Грохот, звон, испуганный вскрики.

Все, кто сидел за столом разом обернулись, чтобы посмотреть, в чем дело.

Все, кроме Кириана…

Он почему-то продолжал смотреть на меня. Я же старательно делала вид, что не замечаю этого и следом за остальными таращилась на слуг.

Внешне спокойна, но сердце надрывно гудело где-то в горле, острыми уколами отдавая под лопатку.

Что я только что увидела?

Тогда, в комнате, думала, что просто показалось. Но теперь…

Спустя пару минут слуги проворно убрали последствия небольшой катастрофы и исчезли на кухне, а за столом снова начались разговоры. Я кое-как успокоилась, спрятала свою растерянность поглубже и натянула беззаботную маску.

Что бы ни происходило – сначала надо разобраться самой. Может, мне все-таки кажется? Перенервничала, устала с дороги, вот и вижу не пойми что.

Я жадно смотрела на сестру и не замечала никакой усталости, никаких опущенных плеч или тусклых глаз. С ней было все отлично – огненная копна завитушек обрамляла румяное лицо, искренний смех…

Шайрис оказался настоящим весельчаком и травил такие истории, что даже обычно сдержанный папенька и тот громко хохотал. Я тоже смеялась. Порой неестественно и невпопад, но ничего не могла с собой поделать. Мне было чертовски не по себе, хотя о моей заминке уже все давно забыли, да и Кир больше не смотрел в мою сторону.

Внутреннее напряжение не ослабевало. И как бы я ни пыталась отвлечься, мысли все равно возвращались к сестре. Я рассматривала ее, пытаясь заметить те самые пугающие признаки, обращалась напрямую, наблюдая за тем, какой будет реакция, но ничего не происходило. Дарина была просто Дариной.

Все, как всегда.

Я не понимала, но от тревоги сводило в груди.

Пытаясь разобраться, я начала вспоминать, при каких обстоятельствах случились виденья. Первый раз, когда я смотрела в зеркало, второй – когда на Шайриса. И там, и там я заметила изменения не на прямую, а боковым зрением.

Попробовать?

Было страшно, но я решилась. Делая вид, что восхищаюсь остроумной историей, я сконцентрировала свое внимание на улыбчивом блондине, а сама даже не слышала слов…потому что сбоку от него снова сидела осунувшаяся Дарина. И смотрела на меня.

Стоило только перевести на нее взгляд – и изнеможденный образ пропадал.

Да что это за чертовщина!

Я опять уставилась на Шайриса, в этот раз рассказывающего о том, какими порой нелепыми делами приходилось заниматься на службе.

И снова Дарина стала другой. Она будто за долю секунды похудела и постарела на десяток лет. Волосы потускнели, вокруг губ залегли горькие складки.

Она принялась что-то говорить мне, но вслух не раздавалось ни звука.

Сестра говорила, говорила, говорила, а я не могла этого услышать. Все, что мне удалось разобрать по ее губам – это мое имя. Она звала меня.

И что самое жуткое, никто за столом не замечал этого. А стоило только в открытую посмотреть на сестру – наваждение исчезало.

Впервые в жизни я пожалела о том, что не призналась преподавателям академии Май-Брох в третьем даре. Я понятия не имела, как он работает и как его использовать. И не у кого было попросить помощи…