По-моему, платья, которые она нам приготовила, были прекрасны. Но меня больше интересовали не они:

– Влюбилась и…что дальше?

– Дальше была свадьба и уже почти год безмятежной счастливой замужней жизни. Мне очень повезло с супругом. У Шайриса особняк в столице, положение в обществе, целая конюшня дорогих лошадей…

– Ты же не любишь лошадей, – напомнила я.

После того как в детстве упала с непослушного пони и сильно ушиблась, сестра наотрез отказывалась ездить верхом.

– Разве? – кажется, Дарина удивилась. На мгновение между бровей проступила хмурая складочка, но тут же разгладилась, – так это было давно. Сейчас люблю. Я люблю все, что связано с мужем. Он замечательный. Ты в этом убедишься за ужином.

Продолжая без устали щебетать, она подскочила к туалетному столику, открыла шкатулку с драгоценностями и принялась в ней шуршать:

– Так, так, так, что у меня тут.

Кажется, она и впрямь была счастлива. Я же продолжала испытывать беспокойство:

– А второй саорец? Ты его знаешь?

– Кир? Конечно, знаю. Он нередко бывает у нас в доме. А что?

Я замялась, потом нехотя призналась:

– Он меня пугает.

В ответ Дарина снова засмеялась:

– Это он умеет. Порой как глянет – так сердце в пятки. Манера у него такая. Но ты не переживай, он тоже хороший.

Как по мне, на хорошего он был похож меньше всего, но в голосе сестры звучала бодрая уверенность. Выбрав несколько пар серег, она подскочила с ними к зеркалу.

– Что мы все про меня, да про меня. Лучше расскажи, как ты? Как академия? Как твоя магия?

***

– Я– отлично. Академия – осталась позади. Магия – есть.

– Напомни мне, каким чудесам ты там научилась?

– Лечить могу. Хочешь покажу?

– Я здорова, как молодая кобылка, – отмахнулась Дарина, прикладывая по очереди то одни серьги, то другие, – а второй дар?

– Читать могу.

– Пффф, и все? Я тоже умею читать, безо всяких там академий.

Я хотела признаться ей про третий дар, но внезапно слова встали поперек горла. Я так привыкла скрывать его ото всех, что не смогла себя пересилить. Потом скажу. У нас еще будет время для разговоров по душам.

– Я умею читать по-особенному.

– Покажешь?

– Конечно, – улыбнувшись, я посмотрела на отражение сестры, и замерла в недоумении.

Внезапно она мне показалась какой-то серой, уставшей и нездорово худой. Глубокие тени под глазами и взгляд полный тоски, никак не вязались с ее суетливой бодростью.

– Дарина? – встревоженно позвала я, – с тобой все в порядке?

Она развернулась ко мне с беспечной улыбкой:

– В полном. А что?

Я еще раз взглянула на отражение, потом на нее саму и не увидела ни измученной бледности, ни синяков под глазами, ни горько поджатых губ.

Показалось…

Противостоять жизнерадостному напору сестры было просто невозможно. Она буквально силой переодела меня в небесно-голубое платье с белыми кружевами, переплела волосы, собрав их в замысловатую прическу, заставила примерить ее серьги и подвеску.

А потом, пока я крутилась перед зеркалом, рассматривая свое преобразившееся отражение, стояла над душой и картинно возмущалась:

– Как можно быть настолько красивой?!

– На себя посмотри.

– Я-то ладно. К себе привыкла. А вот ты… Признавайся, вас там в Май-Брохе чем-нибудь подпаивали, чтобы вы цвели и пахли?

– Да кто ж его знает. Может, и подпаивали, – в шутку предположила я.

– Теперь местным красавицам туго придется. Они от зависти все волосы себе повыдёргивают, когда узнают, какой ты вернулась. И за женихов своих еще крепче держаться станут. Хорошо, что Шайрис во мне души не чает, а то бы я тоже завидовала и ревновала.

Почему-то при этих словах я подумала вовсе не о блондине, женившейся на моей сестре, а о втором саорце, что опалил равнодушием при первом знакомстве.