— Снова вы? — удивленно спросил мужчина, и я неожиданно для себя самой кивнула. — Что ж вы все убегаете и убегаете? Разве ректор Алгарсис недостаточно объяснил насколько опасно для вас находиться не под наблюдением?

Во мне вспыхнул гнев такой силы, как никогда не было прежде. Для меня нет более опасного места, чем там, где за мной «наблюдают». Я уяснила это еще в первые часы моего пребывания здесь. Как он посмел сказать эти слова мне прямо в лицо? Он издевался надо мной? Нет ни совести, ни морали. Ни намека на хорошие качества и жизненные принципы!

Правое бедро жгло прикосновение стали сквозь водные ножны, а руки чесались немедленно схватить атамэ и воспользоваться им по прямому назначению. Но что-то меня удерживало от совершения непоправимой ошибки. Если нападу сейчас, он с легкостью отобьет атаку и схватит меня.

Я как бы стыдливо склонила голову и смотрела на него исподлобья пугливо и заинтересованно. Если своей игрой я не заслуживала какой-нибудь актерской премии или статуэтки, то их вообще никто не заслуживал.

Лектор Шатрэн рассмеялся легко и завораживающе. Он молод, красив и, по словам Дакара, богат к тому же. Что он забыл в академии на тухлом государственном обеспечении. Разве что он фанатически занимался наукой и проводил нелегальные эксперименты, включая эксперименты на людях. Фу-фу, чем у меня забита голова? Не о том я думала! Не о том!

— Понятно. Мне бы на вашем месте тоже было бы скучно сидеть взаперти, пока вопрос с вашим родителем не решится, — понимающе сказал лектор Шатрэн, а я из последних сил старалась сдерживать себя, чтобы не потерять контроль над собой и не взорваться. Он специально доводил меня?

Мы вышли в залитую светом учебную аудиторию, и я поняла, что не вывожу. Меня накрывало то паникой, то страхом, то ощущением свершившегося поражения и надвигающегося плачевного будущего в рабстве у старого мага-извращенца. Мне было физически плохо от досаждавших мне мыслей, перекрывающих выработанную за двое суток решительность.

Я думала, что смогу пойти до конца, но в ответственный момент у меня дрожали руки. Я голоса-то не подавала не потому, что продолжала скрывать его, а потому что язык онемел и в горле пересохло от волнения. Я должна сделать это. Мне нужно расслабиться и немного раскрепоститься. Меня же в рабство отдадут через несколько часов, если я сейчас что-нибудь не предприму.

— Мне очень понравилось помогать вам, — сказала я тихо, задирая нос чуть ли не к потолку, чтобы на равных смотреть друг другу в глаза. — Спасибо вам, что позволили. Может быть я еще чем-нибудь помогу вам? Мне ведь безопасно находиться под вашим присмотром?

Мужчина моргнул, на какие-то доли мгновения застопорившись. Видимо он совершенно не ожидал, что я могла заговорить обычным способом через рот. Это была еще один признак того, что он заодно с тем разряженным в золото ректором Алгарсисом. Значит они рассказали ему о моей немоте. Мне нельзя оставлять его ни на секунду, чтобы он не отправил весточку магическим способом моим прямым угнетателям.

Сколько сказал Дакар? С помощью воздействия свойств белья брачной мошенницы я смогу отвлечь лектора Шатрэна максимум на четыре минуты. Лучше рассчитывать на две-три. Этого более чем достаточно, чтобы вынуть из подвязки атамэ, активировать зелье и ударить. Мне нужно только собраться с силами. Не зря же мы с призраком двое суток носились как угорелые. Я должна это сделать. Сделать и с помощью зеркала вернуться в сокровищницу, где меня уже дожидался горячий ужин. А смогу ли я есть после всего этого?!