– Все мы там будем.

– Аминь.

Уже отпиваю, когда со стороны двери доносится женский голос.

– Привет, мальчики. Приятного аппетита.

Рука с кофе от неожиданности вздрагивает.

– Надо же! Гулёна объявилась, – вытирая мокрый подбородок, с ехидством кошусь на Эву, подпирающую плечом дверной косяк. Белая блузка с открытыми плечами и расстёгнутой пуговичкой, чёрные кожаные брюки, большие кольца-серьги в ушах, убранные в высокий хвост волосы, макияж – как всегда при полном параде. – Хорошо потусила? Или ты в наркологичке всё это время прокапывалась?

– Где я была – не так важно. Важно, что я пропустила.

– Как минимум то, что тебя бросили.

– Ух ты, – кривится Вебер без особого удивления. Значит, уже в курсе. – Надеюсь, мне было не очень больно?

– Не переживай, я сделал всё ювелирно. Использовав беспроигрышную старую-добрую схему: "Дело не в тебе, а во мне". Хотя, если что, дело как раз-таки в тебе. Просто держу в курсе.

– Ждёшь объяснений?

– От тебя? Вообще нет.

– И хорошо. Их не будет.

– Вот и славно. На том и распрощаемся.

– Как скажешь.

Эва уже собирается было гордо удалиться, когда в разговор влезает Влад.

– Слушай, Эва. Ты ведёшь себя, по меньшей мере, глупо. Какой бы повод не был, нельзя же вот так исчезать.

– Забыла перед вами отчитываться, – прилетает от той ожидаемое. – Вы – не моё начальство.

– Не начальство. Но мы, типа, в связке, – не унимается братец.

– Ой, да кому ты это рассказываешь, – отмахиваюсь, возвращаясь к Бик-Маку. – Она класть хотела на всех, кроме себя любимой. Вот пускай и чешет на все четыре стороны. Тоже мне, одинокая волчица.

Несколько секунд Вебер молча стоит к нам спиной. Видимо, обтекая. После чего холодно бросает через плечо:

– Как ваши родители? Хорошо себя чувствуют? – молчим, чуя подвох. И тот не заставляет себя ждать. – Желаю вам как можно дольше не хоронить их. Это не самое приятное мероприятие, уж поверьте, – бросает она нам как пощёчину и вот теперь уже, цокая каблуками, уходит.

В зале воцаряется такая тишина, что становится слышно бесшумный кондиционер.

– Оу… – виновато морщится Влад. – Неловко как-то вышло.

– Не ведись. Это давление на жалость. Она прекрасно понимает, что обосралась по полной и теперь продюсер будет иметь её втрое усерднее, чтобы возместить убытки.

– Юпитер, ты предвзят. Если бы речь шла о семье, я бы тоже забил болт и на концерты, и на левых челов, которых знать не знаю. И ты бы поступил точно так же.

Так-то оно так, вот только её поведение перекрывает всё желание идти на уступки. Поубавь она гонора, тогда без проблем можно урегулировать этот вопрос, но с таким подходом…

Нет уж, пошла она к чёрту!

Пусть на других свои приёмчики тренирует. Я без пяти минут свободен от обязательств, и обратно в эту петлю башку не засуну!

Нет, нет и нет.

Или…

– Дерьмо! – сердито выругиваюсь, бросая уже ненужный бургер обратно в коробку.

Всё, аппетита как не бывало.

***

"Вертел я эту ублюдскую совесть! Это первый и последний раз, отвечаю. Пусть не берёт за привычку", – мысленно матерюсь всю дорогу, размашисто перепрыгивая через ступеньки, да только толку-то?

Поднимаюсь на этаж, пересекаю гостичный коридор и стучусь в дверь.

Открывает.

И опять не с пустыми руками.

– Ты хоть когда-нибудь не бухаешь? – не могу не удержаться от колкости.

– Чего надо? – в той же тональности холодно отзывается Эва, салютуя очередной стеклотарой.

У меня прям жёсткое дежавю. Только в этот раз Вебер замерла на пороге не в секси-тряпочке, а обычных лосинах и безразмерной футболке.

И без косметики.

И с белым вином вместо красного.