— Это доверенное лицо герцога Арлея, — спокойно пояснил старший караванщик. — Так что его слово тяжелее моего будет.

       — Хорошо, хорошо, хорошо… — примирительно забубнил визгливый. — Давайте торговаться всей толпой. Но больше, чем я, вам никто не даст! Деревяшки сейчас не в цене!..

       Герцога заинтересовала ярко-красная, низкая платформа у самых ворот крепости. Четыре мягких, по виду кожаных, кресла, панель управления вся в каких-то циферблатах, большое наклонное стекло впереди… И никаких колёс. А значит, решил Арлей, это обычная и привычная платформа. Только странная какая-то и разукрашенная в пух и прах.

       — …Да вы здесь состаритесь и умрёте, пока вас через ворота пропустят! А у меня всё схвачено! — напирал визгливый. — И я ж всё сразу заберу! Да и деревяшки-то ваши гниль-гнилью! Не стоят они того, что я предлагаю!

       Арлей прошёл мимо покупателя, посмотрел на расчехлённый предмет спора — доски одна к одной, без сучков — повернулся и спокойно спросил:

       — Так зачем себе в убыток работать?

       Покупатель от возмущения выпучил глаза и даже икнул. Разодет он был, по мнению герцога, как восточный попугай: белая рубашка, красный пиджак, узкие, явно неудобные штаны песочного цвета и блестящие чёрные ботинки. А с человеком, не способным правильно подобрать для себя одежду, Арлей церемониться не собирался:

       — Ну?

       — А это что ещё за персонаж?! Слишком умный?! Так иди мою машину помой!

       — Уверен? — холодно улыбнулся герцог. И тут же приказал: — Алекс! Верёвку! И того караванщика, который хорошие петли вяжет!

       — Да кто ты такой?!

       — Хозяин груза, их светлость герцог Арлей! — пояснил Реток. — А тебя сейчас повесят.

       — За что?!

       — Ты назвал гнилыми отборные дубовые доски из моих лесов. Так? Значит, я торговец гнилью?! Повесить его немедля!

       — Да я шерифа вызову!

       — Ой, дурак… — покачал головой Реток. — Какой шериф? Это Пустошь, свободная крепость, и слово герцога Арлея здесь закон…

       — Постойте! Ваша светлость! — взвизгнул покупатель, да так, что Дэйран вспомнил хохотуна. — Я просто не разглядел сразу! От усталости! Но сейчас вижу — лес самый что ни наесть первосортный! Даже, высший сорт! Я дам самую хорошую цену!

       Голос его становился всё выше и плаксивее по мере того, как караванщик ловко вязал петлю, а затем начал затихать:

       — Я же только небольшой доход… Для жены и детей… Только для них…

       — Ваша светлость, мой герцог! — Реток повернулся к Арлею, поклонился и прижал к груди кулак с оттопыренным большим пальцем. — Может быть, вы простите несчастного? Сами видите, что он не обучен и не образован. Алекс давно ведёт с ним дела, и мы все просим за него…

       — Да, ваша светлость! — поддержал старший караванщик, поклонился и улыбнулся — всё-таки сейчас он безнаказанно нарушал приказ самого герцога Арлея! — Мы просим!

       Герцог мрачно, с тщательно скрытым интересом, смотрел на покупателя. А ведь каков! В миг переключился! Сообразительный…

       — Ну, если так… — задумчиво произнёс Арлей. — Торгуйтесь… Мои семь процентов на его счёт отнесите! С налога — один процент ему. Для детей… И петлю тоже ему, — усмехнулся герцог. — Чтоб вам не обидно было! Ладно… Под вашу ответственность! Да! Пока будете передо мной отчитываться, пусть он свою дурацкую красную платформу помоет! Чтоб блестела!

       Арлей ушёл в повозку и застал хихикающую Ритару в комнате управления со шлемом на голове.

       — Добрый вечер, Дэйран! А вы всем петли раздаёте?