Веймар, Крозье и Бернски подбежали к джипу. Фергюссон осторожно поднял Анджеллу на руки и стянул с неё плащ. На том месте, где она лежала, расплывалась по снегу огромная лужа крови. Анджелла была без сознания.

– Джилл, беги вперед, заводи «Лексус»! – сказал он. – Крозье, прикроешь нас. – С этими словами он подстелил плащ под Анджеллу. – Веймар, хватай за концы, понесём её до машины.

Люк ухватился за край плаща и понял, отчего на складе Анджелла жаловалась на вес своей обновки – плащ был на кевларовой основе и по твердости материала не уступал армейскому бронежилету. Вдвоём с Фергюссоном они осторожно подняли своего командира на импровизированных носилках и рысью побежали через поле.

– Да не тряси так, Люк! – взмолился Фергюссон, перешагивая через занесенные снегом кочки. – Только бы донести, только бы донести…

Впереди мелькнула пара огней. По грунтовой дороге, протянувшейся вдоль поля, навстречу солдатам выехал белый «Лексус RX300». Джип остановился поперек колеи, из машины выскочила Джиллиан Бернски и распахнула правую заднюю боковую дверь. Фергюссон и Веймар подняли плащ и плавно положили Анджеллу на сиденье, Крозье сел за руль. Веймар залез в кабину, а Джиллиан и Фергюссон запрыгнули в багажник. Пол перегнулся через спинку и осторожно прижал тело Анджеллы к сиденью.

– Всё, можно ехать! – крикнул он. – Эх, блядь, канистру с бензином у «Лэнд-Крузера» забыли…

Небольшая деревушка, раскинувшаяся между двух сопок, уже засыпала. Постепенно, один за другим, гасли окна в домах. В это время спустившийся с одной из сопок «Лексус» остановился у первого попавшегося дома. Водитель выскочил из машины и подбежав к крыльцу, забарабанил кулаком в дверь. Через некоторое время дверь открылась и на пороге дома появился мужчина лет 50-ти, небритый, в каких-то вылинявших рваных штанах.

– Ты доктор? – с ходу спросил Крозье.

– Нет, – ответил мужчина, обмозговав вопрос.

– А где доктор? – спросил Крозье. И, немного подумав, добавил. – Отведешь – на бутылку дам, здоровье поправить…

Глаза мужчины вспыхнули огнём энтузиазма, он исчез в доме и через пару минут выскочил на улице в сапогах, шапке, натягивая на себя какой-то рваный полушубок.

– За мной! – коротко приказал он, и повел Крозье через деревню. «Лексус» тронулся с места и медленно покатил вслед за ними.

«Проводник» остановился, наконец, возле дома, стоящего на отшибе, и принялся бить ногой в дверь.

– Гельмут! – заорал он на всю деревню. – Я к тебе гостей привел!

Сказав это, он повернулся и протянул пятерню. Крозье матернулся и порывшись в карманах, протянул ему две мятых сотенных банкноты.

«Проводник» довольно кивнул, схватил деньги и побежал к себе домой. В это время дверь открылась, и на пороге появился достаточно тучный лысый субъект в пижаме и тапочках.

– Ты доктор? – сходу выпалил Крозье.

– Я, а в чем, собственно, дело? – спросил субъект.

– Заносите! – крикнул Крозье сидящим в джипе. Затем, повернувшись к врачу, сунул ему в руку ворох банкнот. – Пациент у нас. Тяжёлый.

Мимо них, оттеснив врача из дверного проёма, Веймар и Фергюссон пронесли на плаще истекающую кровью Анджеллу.

– Куда можно положить? – спросил Фергюссон, зайдя в дом.

– В гостиной диван есть, – сказал доктор. – Подождите, я хоть скатерть подстелю, чтобы кровью не залить…

Крозье прошёл вслед за врачом в дом. Бернски осталась сидеть в машине. Через некоторое время Крозье и Веймар вышли на крыльцо. Виктор сел на корточки, закурил. Джиллиан вылезла из машины и подошла к ним.

– А где Фергюссон? – спросила она.