– Вот, Гаечка, это мои рекомендации для владелицы этого аристократа голубых кровей. И мой телефон, по которому можно звонить с любыми вопросами в любое время. Ну, или если вдруг госпожа Светлозерская испечет столько пирогов, что не осилит сама. Буду счастлив оказаться полезным даме в столь затруднительной ситуации, – я протягиваю девушке исписанный листок с прикрепленной к нему “особой” визиткой, на которой для “особых” клиентов указан не только телефон клиники, но и все мои личные контакты.

Да, я знаю, что Лиза вряд ли позвонит мне сама – не тот тип девушки. Но все ее поведение говорит о том, что откровенный напор даже от симпатичного ей парня – а я не мог ошибиться и в ее симпатии ко мне практически уверен на все сто, ладно, на девяносто девять – ее может испугать. Поэтому рассчитываю лишь на одно. Та самая Гавриловна однозначно проигнорирует мои рекомендации и наверняка накормит своего обжорку очередными деликатесами. А значит, этот пациент довольно скоро снова приедет сюда. Ну а я буду держать пальцы скрещенными на удачу, чтобы сопровождала его именно Лиза.

Увы, мои молитвы святому Айболиту не достигли его ушей. И в квартиру я буквально вползаю уже совсем поздним вечером.

– Привет, красавица. Заждалась?

Моя преданная подруга встает на задние лапы, потягиваясь вверх, и я подхватываю ее на руки. Маня сперва обнюхивает мое лицо, а потом начинает вылизывать шершавым языком нос и щеки, недовольно фыркая, когда ей попадается борода.

– Ну вот чем ты недовольна, королевишна? Ты ж сама шерстяная, а моя шерсть тебе, видишь ли, не по нраву.

Но кошка строго смотрит мне в глаза и повелительно затыкает лапой рот. Мол ты, кожаный, не сравнивай великолепную меня, с моей идеальной шелковой шерсткой, и небритого мужлана, который, кстати, уже вторую неделю не приводил в порядок эту жуткую растительность на морде.

– Знаешь, милая, мне иногда кажется, что ты не кошка. Вернее, не так. То, что ты не кошка, это и ежу понятно. Но я порой реально думаю, что ты просто заколдованная принцесса какая-то.

Жертва неведомого злого колдуна утвердительно мурлыкает и уже более благосклонно потирается о мою щеку.

– Пойдем-ка мы с тобой сообразим что поесть. Эх, жаль, ты не сможешь оценить тот офигенский пирог с капустой, который мне сегодня испекла Гаечка.

– Мря? – уточняет Шамани.

– Ага, она самая. Правда, славная девочка?

Кошка спрыгивает с моих рук и идет на кухню, по дороге громко соглашаясь с моим утверждением.

– Вот и я говорю. А раз тебе понравилась, так вообще ошибки быть не может.

– Мрау? – останавливается подруга и вопросительно смотрит через плечо, мол отчего же ты не с ней сейчас разговариваешь, а со мной, бестолковый мальчишка?

– Ну, потому что… Знаешь, в ней чувствуется какой-то странный надрыв что ли. Как у того, кого что-то ранило. И это место все еще болит. Вот и боюсь ненароком задеть или боже упаси сорвать совсем свежую корочку. Вдруг кровь опять пойдет?

Шамани останавливается, словно задумавшись над моими словами, садится и обвивает стройные лапки длинным изящным хвостом, пристально уставившись мне в глаза.

– Да, почти как у тебя когда-то, моя хорошая. Но я был терпелив и очень аккуратен с тобой. Разве я был не прав?

Кошка совсем по человечески вздыхает, будто тоже вспомнила печальные обстоятельства нашего знакомства, и согласно жмурится.

– Ладно, что это мы о грустном на ночь глядя? Давай уже ужинать. Что ты мне сегодня приготовила, хозяюшка? – я открываю почти пустой холодильник, где твердо держит оборону перед наступающим разгрузочным днем сиротливая бутылка позавчерашнего кефира и прячется, как колобок в оголодавшем зоопарке, одно яйцо. И я точно знаю, что в шкафчике у меня где-то еще есть мука. Живем!