— А чего, нет? — пугается он и сам отступает назад немного. Это, наверно, потому что взгляд у меня становится слегка невменяемым, — ой… А чего он тогда? Ну ладно, сорян. Я побёг…

И он реально намеревается смотаться! Но тут я уже прихожу в себя и командую:

— Стоять!

Платошка поворачивается ко мне, вздыхает, поднимает руки, демонстрируя пустые ладони и добрые намерения:

— Дан… Слушай, разбирайтесь сами, ага? Я реально думал, что вы — всё… И что к тебе можно подкатить… А так, я не лезу.

— Кто и что тебе сказал про нас? — я прихватываю его за футболку, чтоб не дергался, тяну на себя немного, задираю подбородок, изучая немного напряженное досадливое выражение лица.

— Да бли-и-ин… — ноет Платошка, закатывая глаза, — да че я-то? Я ничо… Сами разбирайтесь! А то я потом крайним буду…

— Кто? И что? — Давлю я голосом.

— Да сам Костян и сказал! — срывается Платошка, — утром сегодня! Пришел, морда битая! Это ты его, что ли? Если ты, то красава прям!

Оглушенная, я отпускаю футболку Везункова, стою, глядя перед собой и пытаясь осознать услышанное.

Сам сказал?

Сам?

Нет, понятно, что мы после всего вместе не будем. Но… Какого хера???

Это я должна делать!

А он, после всего, что натворил, обтекать!

А он…

— Слышь, Сидоркова… — А Платошка все не уходит, смотрит на меня внимательно, — ты, если че… Меня не сдавай. А то мне нахуй ваши проблемы… — и, видя, что я не реагирую, добавляет, — а в “Тайм” приходи. У нас команда собирается, будем заяву на фест подавать. Еще один крутой геймер нам не помешает… И вообще… Если че, то я готов…

— К чему? — на автомате, толком не слыша его, спрашиваю я.

— А ко всему, Дан! Давай замутим! Похуй на Васильева и всю херню, что он несет! Я лично не верю.

— Чего он несет? — цепляюсь я за последние слова.

— Э, не-е-е… — снова пугается Платошка, — я в это не полезу. Сама у него спроси.

— Ага, — киваю я заторможено, — спрошу…

Везунков мне еще что-то говорит вслед, но уже не слышу.

Двигаясь, словно торпеда направленного действия, видя перед собой только цель и не отклоняясь ни на что вокруг, я иду к “менеджерам”.

Костик учится там.

И, судя по словам Платошки, присутствует сегодня на парах, а еще вполне неплохо себя чувствует. Язык, по крайней мере, отлично работает у него.

Прямо не терпится исправить этот недочет.

Бывшего жениха вижу в рекреации, в компании каких-то девчонок с его курса и парочки приятелей. Среди них и тот длинный урод, что подсадил моего бывшего на игры, Раса.

Они стоят, смеются… Как ни в чем не бывало!

Пока я…

Вот твари!

На меня накатывает невероятная, жуткая злоба. И именно она руководит моими дальнейшими действиями.

_________________________________

Дана с Платошкой

18. 17. Дана. Черная злоба

Костик меня не видит, подхожу со спины. Они вообще сейчас сильно заняты, склоняются голова к голове, смотрят какой-то видос, ржут.

А я на инерции злобы не торможу.

— Привет! — говорю громко, так, чтоб все слышали.

Они и слышат. Поворачиваются.

Девки осматривают мою незначительную фигуру с недоумением, Раса — с типичным вальяжным равнодушием. А Костик — с мелькающим где-то на самом дне заплывших синяками глаз страхом. Правда, эта эмоция быстро уходит, меняясь на вызов.

— Привет, — кивает он, прячет телефон в карман, смотрит на меня внимательно, словно не веря, что я тут, в универе.

И это злит дополнительно.

Он, сука, думал, что я сижу, к батарее прикованная в квартире у Жнецов? Или что?

Настолько не рассчитывал увидеть меня тут, что даже не потрудился прикрыть задницу более-менее правдоподобной историей нашего расставания? Рассчитывал, что я ничего не смогу сделать, ничего не смогу сказать в ответ на явную хрень?