Надо ли говорить, что я вспыхнула до кончиков ушей?

Томас первым покинул машину и, как полагается джентльмену, открыл для меня пассажирскую дверь. Его ухаживания не выглядели чем-то показным, а наоборот, естественным и непринужденным. Да, я могла бы выпятить свою гордость и сказать, что могу все сама, ведь так и было всю жизнь – я всего добивалась сама, но не стала… Потому что мне это было приятно. Он старался не специально для меня, а потому что был так воспитан. Старомодно? Возможно. Но для меня, которая полный профан в отношениях, это было идеально.

Конечно, я понимала, что до меня у него было много девушек. С кем-то он встречался полгода-год, с кем-то проводил лишь ночь. Но все это было до меня. Важно, чтобы «после» никогда не наступило.

Эти три метра до порога дома Томас не отпускал мою ладонь. Его на ощупь была слегка шершавая, но неимоверно теплая. Он всегда ассоциировался с теплом и уютом.

– Джо, – в его голосе прозвучали нотки волнения.

– Да?

– Признаться, не ожидал, что окажусь в подобной ситуации, но все же спрошу…

Его пальцы нежными движениями прошлись по росту волос, задевая ухо и щеку. Карие глаза стали ближе, кофейно-древесный аромат ощущался явственнее. Взгляд Томаса упал на губы.

– Могу я украсть у тебя поцелуй? – с хрипотцой спросил он, не отрывая глаз с моих губ.

Именно в этот день, в эту самую минуту, я поняла, что лучшего шанса, чем сейчас, невозможно представить. Поэтому, набрав полную грудь воздуха, а также львиной доли уверенности, произнесла:

– Ты украл мое сердце, Томас Бэйтс. Что, в сравнении с этим, может значить один поцелуй?

Он не был удивлен. Но в его взгляде явственно читалось воодушевление. Томас обхватил ладонями мое лицо и провел большим пальцем по нижней губе. На мгновение прикрыв глаза, я ощутила нежное прикосновение идеальных губ, вызвавшее трепет в теле, душе, сердце…

Теплая ладонь медленно скользнула по шее, останавливаясь на плече. Я подалась вперед, углубляя поцелуй.

Я хотела большего.

Но стоило мне это сделать, как его рот расплылся в широкой улыбке.

– Осторожно, а то твоя соседка сегодня не уснет, – усмехнулся он.

– А ее все равно нет дома, – еле слышно проговорила я, пытаясь набраться спасительного воздуха, а потом выдала: – Мы можем зайти, попить чай. Кино посмотреть…

А вот теперь он удивлен.

– Ты уверена?

– Да уверена я! – я улыбнулась ему и, схватив Томаса за руку, потащила в дом.

В квартирке нас встретила скромная гостиная, состоящая из широкого дивана, кофейного столика, тумбы с телевизором, пары абстрактных картин на абрикосовых стенах и видавшего виды ковра.

Только мы переступили порог, Томас заключил меня в объятия и, наклонившись, прошептал:

– С днем рождения, Джо.

Я ощутила тяжесть в кармане куртки, а когда выудила оттуда маленькую коробочку, не стала подавлять порыв. Громко взвизгнув, повисла на шее любимого.

– Но ты же даже не открыла, – рассмеялся он, прижимая меня к себе еще крепче.

– Ладно, что тут у нас, – радостно пропищала я, открывая коробочку.

Там лежали ключи от машины.

Я перевела ошалевший взгляд на него.

– Тебе понравилась поездка? – спросил Томас.

– Еще как…

– Значит, машина тест-драйв прошла.

Я все еще не могла поверить, что тот шикарный внедорожник теперь мой.

В тот вечер мы посмотрели отличный фильм, много болтали и просто наслаждались обществом друг друга.

***

Спустя две остановки мы, наконец, добрались до Дэнвера. Приехали в город посреди ночи, но автобусные фары уверенно показывали нам дорогу до пункта назначения.

Когда пришла волна в первый раз, наш родной город, Ванкувер, накрыло сразу же. Скалистые горы неплохо сдерживали волну и по сей день, не давая ей возвышаться над частью небоскребов. Поэтому между Зоной Б и Хэйвеном создали промежуточный пункт в Дэнвере. Если бы с одной точки до другой добирались напрямую, то попросту не успели бы, ведь путь занимал двадцать два часа. Ни в Дэнвере, ни в Хэйвене я ни разу не была после катастрофы. По слухам, в Хэйвене некоторые не боялись жить в небоскребах, потому что построены они были на совесть, в отличие от тех, что стояли в других городах. В Дэнвере же нам предстояла остановка на двадцать часов, пока не схлынет волна. А после автобус дозаправится, и люди отдохнут.