Даже не знаю, что хуже: стать несчастным подношением или куклой для извращений.

И прежде чем я додумываю план отчаянного побега, черноволосый незнакомец прикладывает указательный и средний палец к моему лбу, отчего возникает уже знакомое жемчужно-синее свечение. И на меня мгновенно, как под манипуляциями талантливого гипнолога, мягко накатывает умиротворённое спокойствие.

Вот и всё. Пришёл мой час. И самое поганое в этой ситуации — я даже не смогу дать отпор негодяям.

_______

[1]Имеется в виду императрица и самодержица Всероссийская из династии Романовых, которая славилась своим богатым гардеробом.

Дорогие читатели, я вернулась в строй. Постараюсь выкладывать проды 3-4 раза в неделю. Благодарю за терпение ───==≡≡ΣΣ(づ￣ ³￣)づ

6. ГЛАВА 5: ДА́РИОС

За два дня до встречи

Заложив руки за голову, с плотоядной улыбкой наблюдаю, как Дейта натягивает платье на своё аппетитное, взмокшее после страстного секса тело. Её твёрдые тёмно-коричневые соски цепляются за белую ткань лёгкого платья, как бы намекая, что они не прочь побыть неприкрытыми ещё некоторое время. Тем более, когда у них есть такой увлечённый зритель, как я.

Успеваю скользнуть пожирающим взглядом по плавным изгибам талии своей любовницы. Выхватить треугольник рыжего пушка с вьющимися волосками. И обвить её соблазнительные бёдра, на которых остались следы от моих пальцев. Прежде, чем ткань успела прикрыть всю эту завлекающую прелесть.

Если бы я был диким змеем, то окончательно и бесповоротно прилип бы к этому сочному мягкому телу с большой упругой попой, над которой так люблю отыгрываться, когда беру её хозяйку сзади.

— Глаза оставишь, — наигранно фыркает Дейта, принявшись за многочисленные шёлковые завязки спереди её платья. — И вообще, когда ты начнёшь собираться на Собрание Равновесия[1]? Знаешь же, что Первый не любит, когда на него опаздывают, — проговаривает так, будто подражает моей матушке своей нравоучительной интонацией. Камень поперёк горла встаёт, когда наречённая невеста начинает озвучивать свои скучные нотации. И «настроение» как рукой снимает.

Но не в сегодняшнем случае. Мы долго не виделись с ней, поэтому я пропускаю её слова мимо ушей.

— Ты с кем-то спала во время моего плавания в Пана́фи[2]? — разглядываю её поглощённое взбиванием золотисто-рыжих локонов отражение в напольном зеркале с резной рамой из тёмного дерева. На самом деле меня интересует этот вопрос, хоть и произношу его как бы между прочим. Словно мы ведём непринуждённую светскую беседу, а не выясняем кто с кем предаётся любовным утехам.

Кстати об утехах. Надеюсь, её сестричка не проболтается, как мы недавно «заболтались» в апельсиновой роще. Причём интенсивно так, что в самый разгар «беседы» опрокинули одно из деревьев и вдобавок извозились в липком соке от безнадёжно раздавленных апельсинов.

Несмотря на то, что нам, самцам, не запрещается спать с другими самками. Мне не улыбается потерять из-за этой мимолётной интрижки расположение отца сестричек. Мы с ним условились, что после брачного ритуала он отдаст мне Южную Каменоломню и прилегающий к нему Рудник Самоцветов. Для меня обладать ими крайне… необходимо, поскольку эти изобильные своими ресурсами места когда-то принадлежали нашему роду. Угасшему роду Каменного Когтя.

Я же решил вернуть своей семье былое величие и те богатства, которые ещё три тысячи лет назад принадлежали нам. Но были бессовестно пропиты моим недальновидным прадедом.

— Почему ты спрашиваешь? — будущая невеста безымянным пальцем вбивает в свои пухлые губы ярко-красную помаду, подчёркивающую её страстную, жадную до секса натуру. И в голове невольно всплывает образ, как она какие-то полчаса назад со сладостным упоением в «тыквенных» глазах обхватывала ими меня. Облизывала, причмокивала, проводила от самого основания и до конца.