Мередит стало не по себе.

– Что же ты такое вытворяла?

– Да так! – Кэти вдруг застеснялась. – Мама с папой так ничего и не узнали.

– Какой тогда был смысл, как ты выражаешься, «вытворять»?

– Не знаю! Мне хотелось… вырваться от них и сделать что-нибудь скандальное, вопиющее, вот я и… в общем, натворила дел. Но мне жалко обижать родителей, хотя и хочется их как следует встряхнуть. Ведь я их люблю. В общем, все так запуталось… – Она замолчала.

– Кэти, – медленно сказала Мередит, – надеюсь, ты не наделала глупостей? Например, не пробовала наркотики?

Кэти отвернулась и не ответила.

– Если да, немедленно прекрати! Возможно, тебе кажется, что сейчас тебе нелегко, но поверь, твои теперешние проблемы – ничто по сравнению с тем, что будет, если ты станешь наркоманкой!

– Знаю. – На хорошеньком личике появилось упрямое выражение.

– Вот и хорошо. – Мередит вымыла обе кружки, поставила их в сушилку и сказала: – Извини, Кэти. Верю, что тебе действительно трудно жить дома, но я ничего не могу ни сказать, ни сделать.

– А может… – нерешительно начала Кэти, – вы бы сходили и поговорили с моими родителями?

– Кто, я?! – Мередит круто развернулась к своей гостье. – Да ведь я с ними даже незнакома!

– Я рассказывала им о вас. К вам они прислушаются, не сомневаюсь!

– Нет, Кэти. Никак не могу, – твердо заявила Мередит.

Девочка достала из кармана мятый клочок бумаги.

– Вот, я написала наш телефон и имена моих предков. Их зовут Аделина и Мэтью. Папа называет маму Адди. Аделина – ужасное имя, родовое. Мне крупно повезло, что оно не досталось и мне. Но тут папа проявил твердость. Кэтрин тоже наследственное имя, вот я его и получила, слава богу! Но по-моему, мама все-таки жалеет, что меня тоже не назвали Аделиной.

– Кэти, я никак не могу выполнить твою просьбу!

Но ее гостья уже подсунула бумажку под банку с вареньем:

– Оставляю здесь. А сейчас мне пора. Спасибо, что разрешили помочь вам с покраской. Предкам можно позвонить часиков в шесть. После обеда мама обычно ложится вздремнуть.

– Нет, Кэти!

А она умеет добиваться своего… Хотя с виду такая безобидная и невинная – настоящий ангелочек!

Кэти сняла розовый халат и аккуратно повесила его за дверью.

– До свидания, Мередит!

Щелкнул замок, и Мередит осталась одна.

Она тут же вынула из-под банки бумажку с телефоном и, за неимением лучшего, сунула ее в карман розового халата. Разумеется, она не станет звонить ее родителям. Кэти пора понять, что нельзя манипулировать людьми.

Мередит приступила к работе, но никак не могла сосредоточиться. Она не могла не думать над тем, что рассказала ей Кэти. Кто такая Марла и почему она живет в «Парковом»? Неужели Мэтью Конвей живет втроем с женой и любовницей под самым носом у дочери?

В двенадцать часов, почувствовав, что голова у нее раскалывается, Мередит закрыла банку с краской, сняла рабочую рубашку, надела свитер, причесалась и вышла за порог.

Она сразу заметила молодую женщину, которая выходила из соседнего дома. Очень короткая стрижка, сосредоточенное, напряженное лицо… Она остановилась и пристально посмотрела на Мередит, которая ответила ей таким же пристальным взглядом. Мередит не выдержала первой.

– Хелен Тернер? – спросила она, нарушая затянувшееся молчание.

– Да. А вы Мередит Митчелл. Миссис Прайд мне рассказала… – Хелен осеклась и порозовела.

– Миссис Прайд вам рассказала о нас с Аланом.

Хелен еще больше смутилась.