«Прости меня, Бьянка. Ты не заслуживаешь жизни во мраке. Жить во мраке означает быть проклятым. Отныне наши пути расходятся навсегда».

Вспышка… Грохот... Срежет металла. Взорвавшись ярким пламенем, машина детского хирурга Андрея Ладомирского сорвалась с моста и полетела на обочину.

Проезжающие мимо водители с ужасом наблюдали за происходящим. К горящей машине побежали первые неравнодушные.

Мигая огнями, неслась к месту аварии парижская неотложка. Надрывно и страшно выли сирены полицейских машин.

Из дымящегося автомобиля выскользнула темная тень. Спустя пару мгновений она растворилась во мраке, оставив бездыханное человеческое тело. Так погибла надежда миллионов.

12. Глава 11

Очередное утро в квартире на двоих с Наташей. Наташа встает на беговую дорожку, поэтому я занимаю ванную.

Потом она принимает душ, а я готовлю нам коктейль в блендере.

Наташа появляется на кухне в одном полотенце и щелкает пультом. Загорается экран огромного телевизора.

— С новостями веселее, — подмигивает мне она. Я согласно киваю.

— Вчера вечером в автомобильной катастрофе погиб всемирно известный детский хирург Андрей Ладомирский, один из главных организаторов Миссии «Во имя добра». В России объявлен траур, Миссия же останавливает свою работу на несколько дней. — С прискорбным видом сообщает диктор.

— Как жаль… он был таким классным. — Наташа с горечью застыла у экрана Наташа.

У меня из рук выпал бокал для утреннего коктейля. Что-то разлетелось в груди на тысячи осколков. В голове зашумело.

Фотографии с экрана. Андрей… вот он в белом халате и шапочке. Вот его обнимает маленькая девочка, поправившаяся после удачной операции. А вот он с коллегами, в деловом стиле… и кадры горящего автомобиля, улетевшего в кювет накануне. В том самом Париже, прогулку по которому я загадала.

Я жадно впивалась глазами в экран телевизора с надеждой, что диктор скажет что-то еще. Что Андрей жив, что он в реанимации, но надежда на выздоровление есть. Увы, диктор прискорбно молчал.

Кровь стучала в висках гулко-гулко. Его стук отдавался болью по всему телу. Молочный коктейль растекался по полу, но я не замечала этого.

— Он ведь… не мог умереть, — повернувшись к Наташе, хрипло зашептала я. Руки жалко дрожали.

— Все под Богом ходим, — развела руками она.

Ноги стали ватными. Перед глазами все поплыло, и я начала медленно оседать на пол.

— Бьянка! Что с тобой?! Очнись, Бьянка! — звенел голос Наташи где-то рядом.

Кое-как ей удалось поднять меня с пола.

— Что случилось? Тебе плохо? — подталкивая меня к барному стулу, спрашивала она.

— Немного… голова закружилась… — невнятно пробормотала я.

Прикрыла глаза. «Одно поле на двоих... Андрей! Андрей! — что есть сил, мысленно закричала я. — Это какая-то ошибка! Ты не мог умереть, Андрей!»

Ответом была зловещая, покрытая мраком тишина. Как будто кто-то раз и навсегда разделил нас с Ладомирским невидимой мощной стеной.

Его больше нет. Андрей погиб. Разбился. И я даже не имею права присутствовать на его похоронах, потому что до сегодняшнего дня он был моей тайной.

Я осталась одна. Снова одна… В один миг моя душа сгорела и обратилась в пепел.

— Бьянка, ты как? — Наташа осторожно коснулась моей руки. — Давай, я тебе чай сделаю?

— Не надо чай. Слушай, я дома посижу сегодня, ладно? Нехорошо себя чувствую.

— Конечно. Я передам куратору, что тебе нездоровится.

Я сползла со стула и медленно пошла в свою комнату. Взглянула на букет черных роз, стоявший на комоде. Розы увяли. Еще бодро цветущие вчера, почему-то они умерли сегодня утром, резко и без объяснимой причины.