Воображение уже рисовало прогулку по Парижу на двоих. Потом оно исчезло, будто девушка смутилась своего желания и отогнала прочь мысли. Андрей улыбнулся. Через сотовую связь поле на двоих работало даже на расстоянии, только Бьянка об этом не знала.

— Привези мне что-нибудь на свое усмотрение, — смущенно попросила она.

— Хорошо. Поищу тебе еще один шарфик, — пообещал Андрей.

Он положил свой сотовый телефон на столик и тяжело вздохнул. До послезавтра так долго! Целая вечность! А он скучает по ней. Что бы он только не отдал за прогулку по вечернему Парижу под руку с Бьянкой!

Телефон взорвался новой трелью, на особой, вампирской волне, которая была недоступна людям.

Волны горечи и отчаяния, исходившие от сигнала, заставили Ладомирского вздрогнуть. Предчувствие сдавило его сердце болезненным спазмом.

За последние сто лет своей вампирской жизни он оперировал бесчисленное количество раз, и ни разу его рука не дрогнула. А сейчас, отвечая на звонок матери, впервые почувствовал, как противно дрожит рука. Он знал, что она сообщит. Для этого были не нужны слова. Энергия считывалась сама по себе, образами, яркими и горькими.

— Владыка скончался, Андрей. Немедленно возвращайся в клан. Пришло время принять на себя управление империей.

Что-то оборвалось внутри. Как карточный домик, посыпались планы. Надежды больных, чаяния тех, кто еще остался жив и ждал его аудиенции. Андрей Ладомирский больше не сможет быть хирургом. Он обязан погибнуть в мире человеческом и восстать в мире вампирском. Ведь он — единственный наследник владыки. Клану Ладомиров нужен сильный правитель, иначе жди беды.

«Бьянка…» — зажмурившись, прошептал Андрей. Его милая человеческая предначертанная, с которой одно поле на двоих. Он не успел забрать ее к себе. События развиваются слишком быстро. И они против их союза.

Телефон завибрировал снова — на той же особой, вампирской частоте. Звонок от сестры Раи.

Ее образ материализовался в пространстве. Заплаканные темные глаза, бледное лицо.

— Ты знаешь, что надо делать, Андрей. Клан ждет.

— Пусть ждет.

— Не смей думать о людях! Вереница страждущих никогда не закончится! Если ты не восстанешь в мире вампиров, у тебя появятся соперники. Вампиры никогда не спят. Они выжидают. Участились нападения на людей. Жажда крови сильнее страха смертной казни.

— Я знаю, Рая. Не смей меня учить! — зло рыкнул он, и в его изумрудных глазах сверкнула настоящая сила — та, которую он искусно маскировал, находясь в мире людей.

— Не сметь учить?! Тогда скажи мне, что происходит?! Две недели назад в ночном клубе ты убил вампира из клана Оракулов! Они не подчиняются нашему закону, разве ты не знал? У них свои, особые законы. Люди — их пища.

— Ты слишком много говоришь, Рая.

— Много?! Оракул просит нашей аудиенции, чтобы разобрать тот случай! Убийство вампира чужого клана тоже карается по закону! Ты не знал?

— Я сказал, не смей меня учить!

— В полночь Оракул будет здесь, в замке. Поторопись! Он не станет ждать!

Она отступила и через миг исчезла.

Ладомирский тяжело вздохнул. Ему было плевать на Оракула с самой высокой колокольни, а на уничтоженного низшего — еще больше.

Он собрал вещи. Сложил все так, как всегда любил — в идеальном порядке. Отныне его ждет мрак. Жизнь в вампирском мире очень отличается от мира человеческого, светлого и доброго. В мире вампиров царят другие законы. Там выживает сильнейший. Отныне Андрей превращается в чудовище без права вернуться в человеческий мир. Никуда не деться — таково его предназначение.

Он спустился вниз, к машине, которую взял напрокат, сел за руль. Надо всего-то разогнать машину до предельной скорости и вылететь на встречную полосу. Столкновение будет неизбежным, вампирская сущность поможет довести дело до конца. На миг ему стало жаль, что он не забрал Бьянку. Он не успел ее подготовить. Ей придется пережить его смерть. Она будет обречена на брак с нелюбимым мужчиной, которого ей пророчит в мужья отец.