Странно, что он не потерял интерес раньше. Зачем себя ограничивать одной, у которой ничего, кроме сына и нет.

Почему я не думала об этом раньше? А только сейчас, когда уже поздно…

– Все мужики теперь козлы? Я помогаю тебе. – Владислав фыркает. Не понимает он, как и все мужчины, как мне сейчас больно.

От осознания, что я просто пустое место. Сама ничего не могу. Один мужчина растоптал, другой помогает, пока хочет, а потом может сделать точно так же.

– Я красивая, ты сам сказал… – и больше ничего и то, красивая, потому что сейчас выбора нет. А так… я бы оделась во что-то другое.

– Думаешь, будь страшной, не помог бы? – Ярцев снова осматривает меня с самой макушки до кончиков пальцев, – Не знаю, ты ведь не страшная.

– Это очевидно. – пожимаю плечами.

Устала. Хочу лечь отдохнуть, мутит как-то. Пора собираться самой. Хочу развернуться и уйти к сыну, но вдруг чувствую хватку руки у локтя.

– Раз я такой козёл, как и все мужики… то может мне нагло хоть что-то взамен потребовать? А то помогаю, а ты ещё и нос воротишь. – Владислав говорит с весельем в голосе.

– Со временем я верну все деньги, что ты потратил. Просто скажи, сколько. – но мне не весело, просто совершенно спокойно реагирую.

Я не собиралась "халявить", устроюсь на работу и верну все те "копейки", что ничего не значат для Ярцева.

Вот только он не говорит сколько потратил, а говорит совсем о другой цене, которую я ему дать не могу:

– Ты. Такая оплата была бы мне по вкусу. Особенно прямо сейчас, когда ты в таком виде. – губы Владислава расплываются в хищной усмешке.

Этот дядька-медведь хочет разодрать меня в клочья по своему... не зубами.

15. 15 глава

На несколько мгновений повисает просто гробовая тишина. Я не знаю, что сказать.

С одной стороны, это ожидаемо, Владислав ведь не просто так несколько раз говорил, что я красивая и себя он считает свободным. Почему бы и не воспользоваться шансом? Бесплатный сыр только в мышеловке ведь.

Но с другой… не знаю, наверное, я надеялась, что он хоть и подозрительный, но просто добрый дядька-мишка, который помог и отпустит, оставшись просто в ожидании того, когда я верну ему весь долг постепенно.

К горлу подступает тяжёлый ком, тело окутывает волнение, раскрываю губы, чтобы попросить какую угодно другую оплату за помощь, но не успеваю и слова сказать, как Ярцев перебивает:

– Ну и лицо у тебя. Будто я сказал, что нужно кого-то убить. – он усмехается и просто отпускает мою руку, делает шаг назад с улыбкой, будто и не удерживая вообще, – Считай, что это шутка.

– Шутка?... – едва слышно переспрашиваю. Я так разволновалась, что в горле пересохло в который раз, а он просто передумывает? Даёт заднюю? Или что это?

– Ну да, твоё лицо меня рассмешило. – говорит Владислав, а в конце демонстративно снова улыбается, ещё шире, чем до этого.

Но глаза Ярцева совсем не такие же улыбчивые.

– Ничего смешного не было… – делаю шаг назад, потому что неуютно, совсем.

Это ведь точно была не шутка. Он передумал из-за моего лица? Хочет этого, но не хочет давить при этом? Хочу ли я вообще знать ответ на это? Нет… точно нет.

– Ну, видимо… у меня специфические вкусы. Что поделать? – снова усмехается, да только горько как-то и проходится по мне взглядом, словно прощаясь. Медленно так, будто запоминает каждый сантиметр платья… или кожи под ним, каким-то образом видя меня насквозь.

Едва нахожу в себе силы сглотнуть огромный ком и быстро тараторю:

– Так что, сколько мне нужно вернуть, чтобы не было никаких недоразумений, как сейчас? Я не хочу быть тебе должной никак.