При таком раскладе меня найдут за пару часов. От Острогорского не сбежать.

Да и в гостиницу не поедешь - везде попросят паспорт. Его ищейки везде меня отыщут.

А я не просто не могу его сейчас видеть!

Не хочу и не могу, морально и физически. Мне подумать надо. И к разговору подготовиться.

– Ну вот, приехали. - Мрачный голос мужчины возвращает меня в сознание. Заставляет вынырнуть из собственных мыслей.

Ладно. Главное - забрать Илью.

Надеюсь, Демид ещё не успел связаться со своей матерью, и та не запрёт нас до его приезда.

– Олеся? – Марина Семёновна приподнимает перманентные брови вверх, отчего те начинают таранить потолок. – А ты чего так рано? Договорились же, что заберёте мальчика в воскресенье вечером.

Она даже не называет моего сыночка внуком. Да и правильно. Он ей никто.

Так, просто пасынок. Ребёнок супруги её единственного и горячо любимого сына. Тот, которого ей навязали для присмотра.

Как обычной няньке.

Ни больше, ни меньше.

А я была слишком слепой, чтобы не замечать этого.

Надеялась в глубине души, что в ней шевельнётся что-нибудь человеческое…

– Обстоятельства изменились. – Делаю шаг в светлую прихожую и внимательно смотрю на свекровь. – Илья ещё не спит?

– Мультики смотрит. – Жмёт плечами. А ещё взглядом меня странным окидывает. – Что-то случилось?

– Случилось, но вам об этом расскажет ваш сын. – Решаю не выносить сор из избы.

Уверена – она встанет на сторону Демида. По-другому и быть не может.

А ещё скидываю сапоги, проходя в гостиную.

Свекровь следует за мной. Встаёт в дверном проёме, скрещивая руки на груди. И взором странным прожигать начинает.

Бывшая балерина, она сразу была недовольна выбором своего единственного сына. Сватала к нему дочерей своих знакомых. И чуть с инфарктом не слегла, пытаясь надавить на Демида.

Заставить его изменить решение.

А когда узнала, что у меня есть ещё крошечный ребёнок, рождённый вне брака, приняла всё в штыки. Всячески показывала, как я не к месту.

И свадьбу сорвать пыталась.

Не знаю, что случилось, что она всё-таки меня приняла. Смирилась, наверное, или Демид надавил. А ещё надеялась, что я подарю ей долгожданную внучку, о которой она так мечтала.

И в балерины её хотела определить.

Но теперь, конечно, она будет счастлива узнать о нашем разводе. И Нину с распростёртыми объятиями примет, как только узнает о ней и Кире.

Демиду даже слова не скажет. И постарается, чтобы он как можно скорее забыл обо мне.

Просто о перевалочном пункте в его жизни.

В общем, получится всё так, как она мечтала.

И у меня в душе всё сжимается от осознания подобной несправедливости.

− Я заберу сына сейчас. – Оборачиваюсь к свекрови, чтобы у неё не осталось ни малейших сомнений в моей решимости.

И мешать не пыталась.

Я же подскакиваю к Илье.

Вижу, как загораются его глазёнки при взгляде на меня. И к груди прижимаю.

– Мамочка, ты приехала! – Обнимает меня за шею. Ластится, вдыхая родной запах. И волосами начинает играть. – Я соскучился!

– Я тоже соскучилась, родной, - прижимаюсь губами к пухлой щёчке. Провожу ладонью по жёстким тёмным волоскам, прикрывая глаза.

Ощущаю, как быстро стучит сердце.

− Всё хорошо?

− Да, мы с бабушкой Мариной играли в «Теремок». – Кивает на пальчиковый театр, разбросанный по ковру.

И я крошечную мышку поднимаю.

− Чудесно. Спасибо. – Поднимаю глаза на свекровь.

Ловлю её снисходительный взгляд

И кривую улыбку на намакияженном лице растягивает.

− Олеся, Илья отказался от ужина. – Говорит мне это таким тоном, будто в этом виновата я. – Заявил, что не будет есть тушёные брокколи.

− Он просто не привык к подобной пище. – Стараюсь говорить спокойно.