– Важно другое – документы, которые он спрятал перед побегом, – продолжил мужчина, отпивая кофе из своей чашки с таким видом, словно мы беседовали в кафе о погоде. – Они хранятся в доме, в личном сейфе начальника службы безопасности банка Романа Черных. Ключи от Королевства, так сказать.

Мужчина подался вперёд, кресло под ним едва слышно скрипнуло, а на лице мелькнула тень нетерпения, как рябь на идеально гладкой поверхности озера.

– Ты достанешь их. У тебя юридическое образование – красный диплом МГУ… весьма впечатляет. – В его голосе прозвучало что-то похожее на уважение, но извращенное, как если бы он оценивал чистоту алмаза перед тем, как использовать его в своих целях. – Устроишься в банк, втерёшься в доверие к Черных, получишь доступ к сейфу. На всё про всё – месяц. Не больше.

Месяц? Крик застрял в горле при мысли о такой невыполнимой задаче. Как я, с моим избитым лицом, с дрожащими руками, должна устроиться в банк, войти в доверие к начальнику безопасности и украсть документы из сейфа? Это казалось настолько нереальным, что граничило с безумием.

– А если я откажусь? – слова застряли в горле, вырвавшись сдавленным шёпотом, скорее похожим на предсмертный хрип. Хотя я уже знала ответ, знала, что выбора у меня нет, что я заперта в этой невыносимой ситуации, как муха в паутине. Но какая-то часть души, та, что еще не была полностью раздавлена ужасом происходящего, всё ещё цеплялась за надежду на чудо, на какой-то выход, на что-то, что могло бы спасти меня от этого кошмара.

Он улыбнулся, и от этой улыбки кровь застыла в жилах. Это была улыбка человека, который никогда не слышал слова «нет», для которого человеческие жизни – лишь разменная монета в большой игре, фигуры на шахматной доске, которыми можно пожертвовать без малейших колебаний.

– Твой сын… – он сделал паузу, наслаждаясь моим страхом, упиваясь им, как гурман редким вином, наблюдая, как мои зрачки расширяются от ужаса, как я перестаю дышать в ожидании его следующих слов, – Денис, кажется? Шесть лет, русые волосы, карие глаза, как у тебя. Милый мальчик. Детский сад «Солнышко», группа «Пчёлки». Обожает качели на детской площадке во дворе. Особенно те, что с синей перекладиной. Кажется, у него есть плюшевый заяц? Как его… Пушистик? Забавно.

Комната поплыла перед глазами, превращаясь в размытое пятно, словно кто-то выкачал весь кислород, а затем заполнил пространство жидким ужасом, в котором я тонула, не в силах ни вздохнуть, ни закричать. Сердце, казалось, остановилось на долгую, мучительную секунду, а затем забилось с такой силой, что каждый удар отдавался болью в висках. Ужас накрыл с такой силой, что я перестала чувствовать физическую боль – она отступила перед лицом этого всепоглощающего страха за моего сына, моего маленького, беззащитного мальчика.

Он знает о Денисе все. Он следил за ним. Он может забрать его в любую секунду. Он может… господи, нет, только не это, что угодно, только не это! Паника окутывала меня, как вторая кожа, проникая в каждую пору, в каждую клетку, заставляя дрожать от ужаса, который был сильнее любого холода.

– Нет… прошу вас… – в голосе звучало отчаяние матери, готовой на всё ради ребёнка. Отчаяние, смешанное с первобытным ужасом, с мольбой, которая шла не от разума, а от самой сути моего существа. – Он ни в чём не виноват… он просто ребёнок… умоляю вас, не трогайте его… я сделаю всё, что вы хотите… всё что угодно…

– Всё в твоих руках, – незнакомец поднялся, расправляя невидимые складки на идеально выглаженных брюках, словно король, завершающий аудиенцию с подданным. – Документы в обмен на жизнь твоего ребёнка. Справишься – отпущу вас обоих. Нет – ты больше никогда его не увидишь. И поверь, это будет не самая мучительная смерть в моей практике, я об этом позабочусь.