Очень трудно всколыхнуть дух в обществе, где потребление объявлено единственной реальной ценностью. Да не то, чтобы объявлено, – если бы это шло «сверху», ему еще можно было бы противиться: нет, просто самим ходом вещей человек выталкивается (с огромной силой выталкивается!) из мира духа в мир плоти.

Это капитализм, извините. За это за самое в 80-е боролись утомленные идеей граждане. Вход сюда – рубль, а выход – у вас и денег-то таких нет.

Кстати, «капитализм» – это в данном случае условный или очень общий термин, в котором сгруппированы все варианты общественного развития, противоположные общинному, справедливому, русскому пути. Нет времени перечислять все эти «империализмы», «постиндустриальные общества», «глобализмы» и т. д. и т. п. Суть у них у всех одна: я жую свой хлеб с салом, а ты ко мне не лезь.

В этом обществе Церковь неизбежно превратится, и уже превращается, в клуб по интересам, в фольклорный ансамбль, в кружок пенсионеров и малахольных. Когда сильные люди бегают в беличьем колесе бизнеса, Церковь неизбежно окажется богадельней. Вера, которая по сути своей должна быть огнем сердечным, очень скоро станет обрядоверим – или даже не в «…верием» (тут хоть о какой-то вере можно говорить!), а в заученным исполнением определенных телодвижений.

Я не знаю, может быть, где-то на Западе, где бизнес, нажива, предпринимательство испокон века были делами духа (ну, так уж у них дух устроен), – капитализм и не является столь губительным состоянием. Но в России – иначе. Еще Горький говаривал, что для русского человека нет ничего тоскливее, чем джеклондоновская азартная борьба за существование. И знаете, мне кажется, что в этом вопросе Бог – на стороне России. Обратите внимание, как только в прежней России капитализм прочно встал на ноги, как по нему тотчас ударили мировой войной и революцией. Как только русский правящий класс делом показал, что считает капитализм самой естественной и разумной системой, для него тут же гостеприимно распахнулись двери расстрельных подвалов. Такие вещи само собой не делаются, тут не без воли Божией.

Но вот Россия вновь свернула к капитализму… Лет двадцать можно было ожидать, что эта ошибка еще исправится…

Впрочем, довольно. Мы сейчас говорим о Церкви, Православии и о том, почему им как воздух нужен коммунизм (равно как и коммунизму как воздух нужна Церковь).

Почему? Но ответ лежит на поверхности: в первую очередь потому, что только коммунизм создает в обществе необходимую атмосферу горения духа. Мещан и в СССР было полным-полно, – но они прятались, они маскировались, они поддакивали лозунгам, они по крайней мере внешне изображали горение духа, а потому человек, у которого дух действительно горел, не выглядел и не чувствовал себя в этой среде белой вороной.

А что касается слов о том, что коммунизм для того и был создан, поднят на щит и долгое время поддерживался весьма некоммунистическими персонажами, чтобы с его помощью окончательно задавить христианство, то на эти слова мы ответим: «Да, это так!»

Действительно, задумка всевозможных карлов марксов в том и состояла. Они сочиняли свое учение для Запада, где коммунизм по ряду объективных причин не сможет победить никогда, но подточить многие хорошие вещи, в том числе и христианство, – очень даже может. Они – эти карлы марксы – никогда не думали (и тому есть свидетельства!), что коммунизм сможет привиться на русской почве. И уж подавно они не думали о том, какой плод на этой почве он сможет принести.

Суть в том, что Россия и коммунизм совпали. Это стало понятно марксистам еще в 20-е годы. Попытка отыграть назад, возглавленная Троцким, провалилась: реакция уже пошла, остановить ее было невозможно.