- А в Утешительном ты леди уговоришь замуж за тебя выйти? – хмуро спросил Драс. – И ребетёнка заделаешь?

- А ты против? Я – Аджарский.

- Не Аджарский, допустим, а бастард.

- Неважно! Я – брат её мужа. Кровь от крови. Для его величества будет достойным аргументом, что леди за меня замуж вышла, чтобы графство защитить. От тех же нагшасов.

- А саму леди, ты, как я понимаю, спросить не хочешь?

- Леди во многом можно обвинить. Но вот только она не дура. И, когда перебесится, поймёт, что брак со мной – единственный для неё выход.

Больше слушать я не стала. Осторожно переползла через волосяной аркан и поползла прочь. Судя отдаляющимся звукам довольно увлечённой беседы моего исчезновения не заметили.

Куда я направлялась?

На этот вопрос у меня пока был пока один ответ, он же единственный – однозначно, подальше отсюда. Оно, конечно, во всех отношениях опрометчиво и неосмотрительно… но оставаться рядом с потенциальным насильником (хорошо ещё, если в единственном числе) – так себе идея.

Ждать, пока мне попытаются «заделать ребетёнка» и «уговорить выйти замуж»? Нет уж, увольте. И хоть с «ребетёнком» у них что-то вряд ли выйдет – ведь я не Катлин, соответственно и силу не теряла, мой анам того, должен сработать. Но вот «попыток» допускать не имею желания. Вон, лорд Нагшаса попробовал, и будет с него…

Посчитав, что отползла на достаточное от лагеря расстояние и пора бы уже перейти на бег, я торопливо поднялась и…

- Далеко собрались, госпожа? – отвратительно осклабился Веслан. И это его «госпожа» издевательски прозвучало. – Значит, всё слышала. А раз бежать вздумала – я был прав, и свою ведьмовскую силу потеряла…

- А ты проверь, - процедила я, принимая боевую стойку и поманила его пальцами. – Давай! Ну же?

Мужчина лишь ухмыльнулся. И кивнул.

В тот же миг на голову набросили какую-то тряпку, под колени ударили. Не сильно, но на ногах устоять не удалось. Перекатившись, мешок с головы сорвала, а вот дальше… Дальше, после короткой и неравной схватки оказалась в позе «морской звезды». Руки и ноги прижимали к земле сидящие на них мужчины, а Веслан с отвратительной ухмылкой взгромоздился сверху!

Дёргаясь всем телом, но увы, недостаточно для того, чтобы вырваться, я закричала. Пронзительно, срывая голос!

Это был самый страшный, самый жуткий момент в моей жизни...

Вдруг сверху раздался рёв. Душераздирающий, леденящий кровь!

Где-то позади истошно заржали грагхи.

Какая-то сила сорвала с меня Веслана, отбросив этого гада назад. Он врезался в дерево с тошнотворным хрустом, глухо осел на землю.

Я, не в силах поверить во внезапное спасение, откатилась в сторону, принялась отползать, пока не наткнулась спиной на ствол дерева.

Ночь наполнилась криками, стонами, звуком ломающихся костей.

Глядя, во что превращаются мои бывшие подельники, или теперь правильнее говорить – насильники? – я уже готова была уверовать в свою вдруг пробудившуюся или доставшуюся от Катлин по наследству ведьмовскую силу, если бы не одно «но».

Не было никакой мистики, никакого волшебства.

Моих несостоявшихся насильников убивал человек.

Вот именно так. Не сражался. Не дрался. Убивал.

Стремительный тёмный силуэт. Быстрый, как вихрь. Безжалостный, как сама тьма. Сильный. Смертоносный. И как будто… знакомый.

Скорость нагшаса превышала пределы разумного и вообще человеческих возможностей.

Каждое движение – резкое, стремительное, не всегда уловимое глазом - было самой смертью.      

Любой на моём месте усомнился бы, человек ли это.

Но я уже знала, что человек. Знала этого человека и… довольно близко.