– Пока не ясно. Ректор намерен проучить Алекса, но ты же знаешь препода по артефакторике… своего гениального ученика он в обиду не даст.

За этим последовало несколько секунд неловкого молчания. Разговор сам собой иссяк, а вот выход из ситуации, равно как и из самой беседки, найден не был.

Я перевела взгляд на дракона. Он молчал. Неужели думает, что это не его проблема?

– Эдриан, если эти грязные сплетни дойдут до моих родных, меня выдадут замуж так быстро, что я не успею защитить диплом, – любезно проинформировала я виновника всех моих бед. – Если ты думаешь, что тебя это не касается, спешу разочаровать. Самое страшное в этой ситуации то, что моя матушка костьми ляжет, чтобы у алтаря со мной стоял ты.

– Привлекут к ответственности за поруганную репутацию? – сыронизировал дракон, не приняв мои слова всерьёз.

Это он зря! Если мама не справится с миссией «женить дракона», на помощь ей придет отец. А учитывая его влияние при дворе, шансов у Эдриана отвертеться от брака не останется никаких.

– Ну что ты… Репутация тут значения не имеет. А вот огромное желание моей матушки породниться с драконами – очень даже. – Глядя на вытянувшееся лицо Эдриана, я получила поистине огромное удовольствие. – Имей в виду, брак в мои планы на ближайшие годы не входит, в случае чего я очень быстро овдовею и вернусь к обучению.

Склонив голову, я обворожительно улыбнулась, смягчив дерзкую угрозу. Однако эффект, который я пыталась произвести, был смазан Бетти. Девушка закашлялась и засмеялась одновременно. Как не вовремя!

– Я предпочитаю постепенное развитие отношений. В конце концов, мы ещё плохо друг друга знаем, Вейсс, чтобы говорить о браке, не торопи события, – парировал Харт таким тоном, словно я ему на шею вешалась.

Нет, ну что за нахал!

Я с возмущением лицезрела, как он поднялся со своего места, чтобы поправить костюм, возвращая ему идеальный вид. С короной на голове, признаться, он выглядел… очень хорошо. А вот его самомнение не уместилось бы даже в королевский дворец.

– Идём?

На этот раз дракон не стал бесцеремонно хватать меня за руку, а вежливо предложил локоть. Может ведь, когда хочет!

– Нет уж, спасибо. Как-нибудь обойдусь, – проигнорировала я жест Эдриана, вставая с лавочки. Юбка слегка примялась. – Надеюсь, ты придумал, что сказать своим «подданным», которые, судя по всему, окружили беседку.

Я прислушалась. С улицы доносились звуки… нехорошие такие звуки едва различимого хихиканья и тихого перешёптывания.

– Переживают за меня, – заявил Харт с нотками благодарности «народу». И тут же обратил взор на проклятийницу: – Аннабет, тебе стоит закрыть рот рукой. Так, на всякий случай. Боюсь, на эмоциях ты можешь меня проклясть. Согласись, будет очень досадно получить второй выговор в личное дело за вечер.

– Что это значит? – поинтересовалась она настороженно, почуяв неладное.

Мне тоже стало не по себе. А уж когда на лице дракона появилась хитрая улыбка, как у безумного злодея с коварным планом по захвату мира, стало ясно, что он что-то задумал! И мне это не понравится!

В следующий момент Эдриан шагнул вперёд, притянул меня к себе и крепко обнял.

– Только не визжать!

И нас накрыло тёмное марево. Мамочки!

Мир вокруг исчез, словно растворился в чернильной воде. Бетти, беседка для поцелуев и даже мои заботы о возможном скандале – все пропало, словно и не было никогда, уступая место душащей пустоте и бесконечной тьме, которая сжимала меня в своих холодных объятиях.

Я парила в воздухе, не чувствуя ни пола под ногами, ни ветра на коже. Отсутствие звуков и ориентиров делало эту пустоту ещё более пугающей. Нахлынувшее головокружение быстро уносило меня в абсолютное ничто, и страх, словно живая тень, проникал в каждую клетку тела, заставляя сердце колотиться в ритме безмолвного отчаяния.