– Так точно, шеф! – опять отличился Юдин. – Разрешите выполнять?

– Выполняйте, – сказал я и козырнул в том же духе, что и Илья. Мне вовсе не жалко поднять другу настроение хотя бы таким способом.

Я проводил взглядом удаляющихся коллег и направился сразу к дому, где живёт загадочная Мария. Время на часах уже девять вечера и под большим вопросом, что мама вообще согласится куда-то отпускать свою младшую дочь. Про папу речи нет, он с девочкой спорить не будет. В том, что девочка согласится мне помочь, я не сомневался. Всё-таки она на стороне добра, пока что этот факт сомнений не вызывал.

Поднялся на крыльцо, в доме послышался звон убираемой со стола посуды, наверно только что пили чай всей семьёй и скоро будут собираться ложиться спать. В деревне люди ложатся гораздо раньше, чем горожане, так исторически сложилось. Жителям мегаполисов не надо с утра кормить кур и свиней, рвать сорняки на огороде, пока солнце жарит не так сильно.

Я постучал в дверь и замер в ожидании реакции. Вскоре послышались торопливые шаги и дверь открыл Артёмка. Парню пятнадцать лет, а ростом уже с меня.

– Вам чего надо? – не особо вежливо спросил подросток. – Мы уже спать ложимся. У нас всё нормально, все здоровы, спокойной ночи!

Он сразу попытался закрыть дверь, но я поставил ботинок так, чтобы у него не получилось.

– Артёмка, мамку позови, – сказал я. Объяснять, что к чему деревенскому пареньку с распухшим юношеским максимализмом я не собирался.

– Ногу уберите, а то я сейчас вилы возьму! – срывающимся голосом воскликнул парень и начал прикладывать усилия, чтобы закрыть дверь.

Несмотря на то, что подошва моего зимнего ботинка была достаточно жёсткой, было довольно чувствительно, как он начал долбить дверью. У меня уже появилась мысль слегка успокоить его слабым разрядом, не бить же ребёнка переростка. Я уже потянулся за медальоном, но потом вспомнил, что я в противочумнике и коснуться голубых камней на медальоне не так-то просто. Ситуацию спас отец парня, который появился в сенях очень вовремя.

– Что тут происходит? – гневно воскликнул отец семейства, готовый защищать свою твердыню любой ценой. – А, это вы? Что-то случилось?

– Пока ничего, – хмыкнул я. – У меня даже нога не сломана.

– Так, всё, Артём, иди ложись, я с дядей поговорю, – сказал он сыну, который предпринял новую попытку расплющить мне стопу дверью.

Парень буркнул себе под нос что-то нелицеприятное, но ушёл.

– Чем могу помочь? – спросил мужчина, открыв наконец дверь и впустив меня в сени, чтобы не мёрзнуть на улице.

– Вы – ничем, а вот Мария может, если мама её отпустит со мной, – сказал я, глядя мужчине в глаза через начинающие запотевать стёкла респиратора. Похоже я забыл обработать их от запотевания.

– Боюсь, что вряд ли, – покачал хозяин дома головой.

– А вы попробуйте, – настаивал я. – Если Мария сама захочет, уговорить маму ей не составит никакого труда, теперь я это точно знаю.

– Да зачем она вам нужна сейчас в ночь? – не сдавался мужчина. – Тут же ваши только что толпой ходили, небось всех вылечили уже.

– Они то вылечили, но совсем недавно было нечто похожее и я потом приехал на следующий день на трупы смотреть. Больше я такого повторять не хочу. Мария может подсказать, где есть больные, а где нет, чтобы нам до утра не слоняться и не будоражить всю деревню.

– Ладно, – нехотя согласился мужчина и тяжко вздохнул. – Постойте здесь, а я пойду поговорю.

Он закрыл дверь, ведущую внутрь дома и я остался стоять в сенях в абсолютной темноте. Что-то мне подсказывает, что он там сейчас будет просто тянуть время, а потом выйдет и скажет, что не получилось. Такой вариант меня не устраивает, а ещё мне жалко потраченного времени, которое я мог бы посвятить спасению больных, а не торчанию в сенях, пока они там наиграются.