– Умница девочка, – сказал Валера, задумчиво улыбаясь. – Я в ней не сомневался.

– А ещё она будет читать лекции студентам, – добавил я.

– Так и до профессора скоро дорастёт, – сказал Валера.

– Вполне возможно, – кивнул я. – Когда откроем университет, я предложу ей перейти туда. Надеюсь, что она не откажется.

– Кто, она откажется? – вскинул брови Валера, потом покачал головой. – Не-е-ет, она умная девочка.

– Свадьба-то скоро? – решил я спросить сразу в лоб.

– Я, конечно, шустрый, но не настолько – усмехнулся Валера. – Но, пока что я практически уверен, что она будет. Я же не зря сказал, что она “моя Евдокия”.

С новым практикантом, как и новым человеком, не всегда сразу просто, надо ведь сначала общий язык найти. Обычно у меня с этим нет проблем, но сегодня мне достался какой-то особенный. По внешнему виду он был похож на отличника из серии “ботаник”. Худой, неказистый, немного сутулый, зашуганный. Массивные очки завершали картину забитого однокурсниками студента. Таких я почему-то считал идеальными работниками, но до идеала оказалось далеко.

– Тебе раньше приходилось когда-нибудь работать с сосудами? – спросил я.

Парень лишь молча помотал головой.

– Знаешь, что из себя представляет атеросклеротическая бляшка? – задал я следующий вопрос.

Он кивнул, но мне показалось, что как-то неуверенно.

– Суть тонких потоков энергии понял?

В этот раз он кивнул гораздо увереннее. Уже неплохо. Я ему описал, как выглядит процедура очистки артерий от бляшек, что надо делать и чего избегать. В глазах блеснуло понимание и губы растянулись в полуулыбку. Значит можно начинать.

Случай по идее несложный, стеноз обеих поверхностных бедренных артерий до девяноста процентов. То есть пациент попал к нам в руки почти своевременно, можно было чуть раньше. В нашем мире ангиологи гемодинамически значимым стенозом называют семьдесят и выше. Ну хорошо хоть не наглухо забито, какой-то кровоток ещё есть.

Я занял позицию на подколенной артерии и дал сигнал начинать. Сначала всё шло неплохо, я не видел ни одного эмбола. Это я потом только понял, что сначала не шло никак. Потому что, когда пошло, эти самые эмболы полетели пулемётной очередью.

– Стоп! – скомандовал я и парень испуганно отпрыгнул от пациента. – Пока больше ничего не делаем.

Я решил просканировать все берцовые артерии, так как не был уверен, что смог поймать всё, что летит. Я оказался прав, несколько минут у меня ушло, чтобы убрать последствия вмешательства. А ведь это только начало! Я просканировал артерию, с которой работал практикант и обнаружил, что за такой короткий промежуток времени очищена треть, чего я никак не ожидал. Пришлось ему объяснять заново, как надо расщеплять бляшку, чтобы не схлопотать непоправимых осложнений. Хорошо ещё, что мы работаем на ноге, а не на сердце.

– Ты главное не торопись, – в который раз спокойно и терпеливо сказал я. Я в принципе стараюсь на людей голос не повышать, а тут тем более, а то замкнётся в своей раковине и уже не достучишься. – Поток энергии надо уменьшить в несколько раз, действуй осторожно, старайся, чтобы бляшка постепенно исчезала, а не разваливалась на куски и всё это летело вниз, понятно?

Парень уверенно кивнул. Я уже начинал думать, что он немой, потом вспомнил, как он сказал “здрасьте”, когда я вошёл, значит разговаривает, просто редко. Жаль в процессе обучения у меня нет такого момента, как “вызвать к доске”. Результат освоения материала мы проверяем на практике.

– Начинай, – скомандовал я, снова заняв свою позицию на подколенной артерии.