Он улыбается мне и кивает. Уходит. А я смотрю, смотрю ему вслед, а потом долго на закрытую дверь. До тех пор, пока Летка не дёргает меня за рукав праздничного платья.

– Танич, ты чего?.. Ну, я не подумала. И не сразу его заметила. Я бы при нём не стала. Ты прости, а?

– Я не сержусь, – беру Летку за руку и веду в ванную комнату.

Она смотрит на себя в зеркало и ржёт. Вот у кого нервы железные. Её ничто не может вывести из равновесия. По крайней мере, не внешние недостатки. Я даже немного завидую подруге: она может оставаться естественной и натуральной, не стесняться собственного несовершенства. Быть сама собой. А это многого стоит.

Она осталась у меня одна – закадычная подруга. Марина год назад вышла удачно замуж и уехала в столицу. А мы всё ещё свободные, но, как говорят, в активном поиске.

– И ты даже одним глазком на него не посмотришь? – шумно умывается Летка, отфыркивается от воды, приглаживает волосы мокрыми ладонями.

Я протягиваю ей расчёску.

– Нет, – мне понравилось, как звучит мой голос – ровно и спокойно. А главное – твёрдо.

– Вот это сила воли – и я понимаю! А я б не выдержала – помчалась. Прошла б мимо, делая вид, что просто проходила мимо, а тут – хоба! – какая неожиданная встреча!

Летка улыбается так заразительно, что я невольно улыбаюсь ей в ответ. Я живо представляю её в этой роли и совсем не вижу себя. Я бы не смогла делать вид. Или всё, или ничего – только так. Либо кинуться ему навстречу, либо не двинуться с места, как делаю я сейчас.

– Посекретничали, девочки?

Мама смотрит на меня пытливо. В её глазах я вижу волнение. Но он зря тревожится. Я всё та же примерная девочка, которую она привыкла видеть из года в год. Ни шага влево, ни шага вправо.

Жаль лишь, что всё это ложь. Видимость. Плохая игра без нот, но кое-как можно продержаться только на одном таланте. Всегда можно сделать вид, что водишь смычком по струнам. В большом оркестре легко спрятать имитатора. Особенно, если он умеет держать скрипку в руках.

– Мы чаю хотим, – улыбаюсь я маме, и та уходит, кивнув. А я испепеляю Летку взглядом: – Надеюсь, у тебя хватило ума не докладывать ей?

Летка трясёт головой, как шальная собака, и шепчет:

– Может, услышала? Кажется, я на эмоциях слишком громко…

Вероятно, так и есть. Главное сейчас ничего не испортить.

Впереди – праздничный стол и гости. Их немного. Родственники и мои знакомые. Старшее поколение вспоминает, какой я была малышкой. Молодое скучает. Нам бы в клуб, потанцевать. Но, как и в фигурном катании, нужно исполнить обязательную программу. По-другому нельзя.

Я слышу, как смеётся Летка. Ловлю на себе взгляд Саши.

У меня на лице маска. Вежливая, немного смущённая. Где надо, я улыбаюсь, отвечаю на какие-то вопросы. Послушно показываю детский альбом. Квест под названием «день рождения в кругу семьи» нужно выдержать с достоинством.

– Хочешь, убежим? – Саша стоит близко-близко, но снова не позволяет себе ничего лишнего. Я чувствую, как он водит губами по моим волосам. Думает, наверное, что я не чувствую.

На миг я прислоняюсь спиной к его груди. Не знаю, зачем. Может, чтобы сравнить. Или вспомнить. Послушать себя и свои ощущения.

У него сбивается дыхание. Я чувствую, как вздрагивают и каменеют его мышцы. Короткое мгновение. Вспышка. Но он прекрасно понимает, что я не оступилась, не прислонилась случайно, а сделала это намерено.

– Ещё каких-то полчаса. От силы – час, – вручаю я ему поднос с десертом. Это безумная наглость с моей стороны, но Саша не сопротивляется. Послушно помогает.

– Вот ещё, выдумали! – ворчит в коридоре Гала – наша бессменная домработница. – Идите, Саша, я сама. Только Тане могла прийти в голову мысль эксплуатировать вас!