Эвелина не торопилась рассказывать, зачем села с ней за один столик. Сделала несколько небольших глотков, будто боялась обжечься, посмотрела на темную жидкость в чашке. Яна тоже молчала, хотя ей уже кусок в горло не лез. Нет, она не боялась Эвелину, просто не знала, как себя вести. Яне всегда не хватало непосредственности, она это прекрасно знала.

– У меня к тебе дело, – наконец сказала Эвелина.

– Какое? – едва сдерживая вздох облегчения, спросила Яна.

– Ты ведь, наверное, в курсе, что я не сдала зачет Кремневу.

– Честно говоря, я не слежу за тобой.

Эвелина недоверчиво хмыкнула, хотя Яна сказала чистую правду. По крайней мере, сегодня она была слишком сосредоточена на предстоящем разговоре с Никитой, чтобы смотреть, кто там из одногруппников провалился на зачете.

– Так вот, я его не сдала, – повторила Эвелина. Она говорила спокойно, в некотором роде даже надменно.

– А что ты от меня-то хочешь? – не поняла Яна.

– Говорят, ты с Кремневым хорошо общаешься. Замолви за меня словечко, и я в долгу не останусь. – Эвелина говорила все так же спокойно и ровно, будто не просила даже, а просто предлагала взаимовыгодную сделку. Впрочем, как-то так ее предложение и звучало.

– Во-первых, никак я с ним не общаюсь, – выпалила Яна, чувствуя, что щеки снова заливает предательский румянец. Черт побери, почему волосы можно покрасить в темный цвет, даже ресницы и брови можно, а вот с проклятой прозрачной кожей ничего не сделать! Насколько ей было бы легче жить, если бы внешностью она пошла в брюнета-отца. – А во-вторых, ты не пробовала просто подготовиться к зачету?

– У меня на это сейчас нет времени, – с прежним выражением ответила Эвелина. – Я прохожу курсы обучению приворотов и отворотов, все силы сейчас уходят на это.

Яна порадовалась, что не успела набрать в рот кофе, а то непременно подавилась бы. Она подозревала, что внешность Эвелины связана с ее увлечением магией или чем-то подобным, но не думала, что та станет так открыто об этом говорить.

– Вот я и подумала, что кто-кто, а Кремнев может меня понять и простить мне этот зачет, особенно если словечко за меня замолвишь ты.

– Почему это? – искренне удивилась Яна.

– Ну, он ведь сам экстрасенс. И ты, говорят, тоже.

– Я?

– Тебе же снились вещие сны по тем убийствам, где маньяк похищал у жертв сердца.

Яна пораженно молчала.

– Откуда ты знаешь? – наконец выдавила она.

Конечно, секретом это не было, и все, кто занимался теми убийствами, были в курсе участия ее и Никиты Кремнева и их роли в расследовании. Но вот откуда об этом знают студенты? Даже с Олькой, соседкой по комнате, Яна сильно не откровенничала. Рассказала лишь минимально необходимое и тем более не упоминала свои сны.

– Слухами земля полнится, – загадочно улыбнулась однокурсница. – Так что, поможешь? А я за это с тебя порчу сниму, уж это я умею, дар от бабки достался.

Если бы Яна так напряженно не размышляла о том, откуда Эвелина узнала такие подробности, она бы наверняка улыбнулась, услышав про порчу, но сейчас лишь снова спросила:

– Какую еще порчу?

– На тебе которая. Ты что, разве не чувствуешь?

– Ничего я не чувствую! Нет на мне никакой порчи. И тему тебе придется все-таки выучить. Или ты собираешься работать юристом по защите приворотов?

Эвелина, очевидно, поняла, что договориться не удастся. Высокомерно улыбнулась, поставила на стол чашку с недопитым кофе и медленно поднялась.

– Ну смотри, – в ее голосе прорезалась угроза, – ко мне потом не приходи. Как поймешь, что за порча, поздно будет. Времени у тебя три дня, до пересдачи. Не надумаешь, я потом помогать не стану.