Когда он вместе с друзьями бежал из Лхасы, там уже были китайские солдаты, которые обозревали дороги и границы, а в небе кружили самолёты, поэтому путь был весьма опасным, и побег – нелёгким. Тогда Геше-ла сделал специальную пуджу защитникам, из-за чего небо заволокли облака и начался снегопад. На дорогах стоял транспорт китайской армии, заваленный снегом, и им удалось убежать, пройдя совсем рядом с китайскими машинами. Никто им не помешал. Я точно не помню, какой маршрут Геше-ла выбрал до границы.

Через некоторое время Геше-ла прибыл в Непал. Он не поселился в лагере Бакса в Западной Бенгалии, где собралось много гелугпинских монахов из Лхасы, а также монахов школ кагью, ньингма и сакья из других областей. По утрам и вечерам монахи Сера, Гандена и Дрепунга, а также монахи других традиций, вместе проводили пуджи на одном постаменте. Но когда наступало время диспутов, хотя некоторые из обучавшихся там монахов оставались и принимали в них участие, бо́льшая часть возвращалась в свои комнаты, потому что в их монастырях это было не принято. В основном те монахи получали комментарии и заучивали их наизусть, а не дискутировали о пройденных темах. В некоторых монастырях сакья, возможно, велись диспуты, но в других традициях, похоже, такого не было.

Покинув Тибет, Геше Лама Кончог много лет жил в местечке Цум, высоко в горах Непала. Я точно не знаю, как туда попасть, но из Катманду нужно несколько дней ехать на автобусе, а затем пятнадцать дней идти пешком. Это очень далёкое место. Геше-ла провёл там много времени, занимаясь практикой в пещерах Миларепы. Также многие годы он жил в хижине отшельника. Думаю, он достиг больших успехов.

Каждый раз, когда у Геше-ла кончались запасы продуктов, ему приходилось идти в ближайшую деревню. На то, чтобы спуститься с горы, пополнить запасы и вернуться, уходило много времени. Однажды, сидя в своей хижине, он решил, что больше никогда не спустится в деревню, и даже когда у него закончится цампа, просто не пойдёт за едой. В тот день, когда он это решил, ему приснился его коренной гуру Его Святейшество Триджанг Ринпоче, который также является моим коренным гуру. В его сне Его Святейшество Триджанг Ринпоче сделал пак, то есть смешал цампу с чаем на масле, и угостил этим Геше-ла. Чтобы пак получился вкуснее, в цампу с чаем можно добавить сыр и сахар. Но основными ингредиентами являются цампа и чай на масле. Его Святейшество Триджанг Ринпоче с большим наслаждением сам отведал этой цампы и угостил ею Геше-ла. На следующий день кто-то принёс Геше-ла огромный мешок цампы, и после того ему больше не приходилось спускаться в деревню за продуктами. Геше-ла рассказывал, что когда его запасы пищи подходили к концу, кто-нибудь приносил ему ещё. Я думаю, в этом проявилась сила отречения от восьми мирских дхарм, решения больше не выходить за едой.

Как говорится в учении о тренировке ума «Открытие врат в Дхарму: начальный этап тренировки ума на постепенном пути к просветлению» Ченнга Лодро Гьялцена, в котором приведено много практических наставлений кадампинских геше, когда мы отвергаем восемь мирских дхарм, всё необходимое просто достаётся нам само собой[29]. И тогда мы не умрём с голода. С голода можно умереть, если восемь мирских дхарм не отброшены. Когда же мы отбрасываем восемь мирских дхарм, благодаря благам практики Дхармы подобное не происходит. В прошлом этого ни разу не случалось ни с одним чистым практиком, ни с кем, кто отбросил восемь мирских дхарм.

Вот что я ещё хочу отметить. Конечно, практикующие медитацию должны так поступать, но долг организации ФПМТ – оказывать им помощь. Мы не должны думать: «Они обязаны так практиковать. Нам не нужно им помогать, снабжать их пищей или деньгами». Это неправильно. Йогин должен практиковать чисто, но другим людям нужно ему прислуживать. Помогая йогинам, другие также создают заслуги. Это подобно взаимоотношениям гуру и ученика. Гуру несёт ответственность за ученика, но и у ученика есть свои обязательства.