Самоубийца вздохнул и полез обратно. Похоже, он уже был согласен на что угодно, лишь бы поскорее избавиться от моего присутствия. Ограждение было достаточно высоким, просто перешагнуть не получилось. Так что он взгромоздился на него сверху и, как только правая нога коснулась крыши, я метнулся к нему.

Достал… даже схватил за свободный рукав. Только дернуть на себя не смог. Под ногу попало что-то скользкое, я потерял равновесие и поехал по крыше. Извернулся, хватаясь второй рукой за ограждение, но пальцы не смогли зацепиться за мокрое железо, и меня потащило дальше. Уже ощущая под ногами пустоту, потянул на себя рубашку, которую снимал с себя самоубийца, рассчитывая, что хотя бы она остановит скольжение, — и понял, что ее никто не держит.

Смерть оказалась непривередливой, и бездна расступилась, принимая другую добычу. Даже не заметив подмены.

2. Глава 2

Шум самолетного двигателя.

Хлопок над головой. Рывок, и я повис на стропах…

Глянул вверх — купол парашюта. Поскольку сам за кольцо точно не дергал, значит, выбросили как салагу, с карабинчиком.

Стоп… Что за ерунда? Ничего не понял. Какие стропы, какой парашют? Я же с крыши девятиэтажного дома навернулся. Так что вариантов только два — последние галюники отлетающей души или приход поймал от обезболивающего в реанимации.

Гм… Какой-то слишком натуральный глюк. И совсем не прикольный.

В отличие от адреналиновых наркоманов, удовольствия от прыжков никогда не получал. Даже, когда счет давно перешел за сотню. Наверно, потому что всегда отделял работу от развлечения. И старался лишний раз не рисковать, без необходимости. Поэтому и «на землю» сошел не раздумывая, как только подвернулся удобный случай. Сделать это сохранив честь мундира и без потери лица. Поскольку подвиг одних — как правило, головотяпство вышестоящих ротозеев. И, чтоб никто из них не пострадал, мне прямо в госпитале предложили награду. На выбор…  

Посмотрел под ноги — темная громада ночного леса. Правее и ниже призрачно-бледные купола нескольких парашютов. Боковой ветер немного сносит нас, но поскольку никто из тех, кто подо мной не предпринимает никаких движений, я тоже не дергаюсь.

Не знаю, что случилось и где я, но ночным прыжком на лес или на воду меня не испугать. В свое время напрыгался… Так что будем поглядеть. Все равно, пока летишь, спрашивать не у кого. Приземлимся, там поглядим.

Одно только, пока, могу сказать точно — парашют меня держит советский… причем, образца времен Великой Отечественной. Это хорошо и правильно. Зато форма не красноармейская, а совсем даже наоборот — пятнистый камуфляж немецкого десантника. И на груди, даже смотреть не обязательно, на ощупь понятно — МР-40 со складным плечевым упором. Что никак не проясняет ситуацию… Хотя, кто сказал, что галлюцинации обязаны быть логическими и достоверными?

Шмякнулся головой о тротуар, вот и смешалось все в мозгах. Хорошо, хоть не пополам с асфальтной крошкой.  

Ладно, об этом тоже подумаем после. Поскольку сейчас куда реальнее возможность шмякнуться о дерево. Если не повезет… А парашют совсем «дубовый», не «крыло», сильно не покапризничаешь. Куда занесет, там и падай.

Но, видимо, судьба решила, что свое я уже отстрадал в прошлой жизни, и совсем рядом с точкой приземления, судя по тому, как там гасли купола, обнаружилась небольшая полянка. Мобилизовав весь опыт, я исхитрился дотянуть до нее и упасть не на крону дерева, а всего лишь в кустарник. Судя по аромату — малинник.

Перекатился. Вскочил, погасил купол. Отстегнул лямки. Огляделся…