Час назад я думала, что хуже быть не может, а теперь меня схватили сепаратисты, а Берту убили и бросили гнить в лесу. Наступило самое страшное, что только могло со мной случиться, чего так боялась моя мама. Грэй повесит меня на столбе, чтобы отомстить моему отцу. Надеюсь, АС рванёт быстрее, чем меня начнут насиловать и пытать! И я уже не увижу, как весь этот дурацкий мир летит в ад!

17. Анна

Мне дали попить и шоколадку. Я была так голодна, что глотала батончик почти не жуя. Потом меня посадили на заднее сиденье внедорожника. Справа от меня села Даша, слева Малой, третий солдат сел спереди, и машина тронулась с места.

– Кто вы такие? – спросила я у Малого.

Мне он показался более добродушным, чем Даша. На неё я даже взглянуть боялась. И этот парень угостил меня шоколадкой.

– Заткнись! – одёрнула меня Даша и пихнула локтем в бок.

– Просто скажите, сепаратисты вы или нет? – не унималась я.

– А тебе как больше нравится? – оскалилась девушка. – Блядь, чего от тебя так воняет? Вы вообще не моетесь?

– У них же воды горячей нет, – сказал водитель и все, кроме меня, заржали, как кони.

Я поняла, что больше ничего не добьюсь от этих бандитов. Через какое-то время меня начало клонить в сон. Я пыталась держаться, клевала носом, испуганно просыпалась, но потом меня словно вырубило.

– Эй, жаба! – грубый толчок в плечо вернул меня в реальность. – Выходи!

Я не знаю, сколько мы ехали и сколько я проспала, но почувствовала я себя лучше. Не физически, а морально. Рассудок вернулся ко мне, а вместе с ним и воспоминания о недавних событиях.

Я вышла из машины и огляделась по сторонам. Бетонный забор, с колючей проволокой поверху, мрачные здания с решётками на окнах, даже на третьем этаже...

Тюрьма?

Даша жадно покурила, не сводя с меня цепкого, проницательного взгляда, а затем приказала мне идти в двухэтажное здание, стоящее отдельно от остальных.

На улице было полно людей, одетых в такую же форму с нашивками "V", как у тех бандитов, что привезли меня сюда. Все были чистенькими, опрятными и трезвыми.

Они сновали туда-сюда, совершенно не обращая на меня никакого внимания, как будто пленные тут ходят толпами, и это дело обычное. Это должно быть и есть их база?

"Госпиталь" было написано на двери в здание, куда меня привели под конвоем.

Мы поднялись на второй этаж, а затем остановились напротив одиночной камеры, так что моя догадка подтвердилась, мы были на территории тюрьмы.

– Раздевайся! – приказала мне девушка. Не издав ни единого звука, я быстро скинула с себя одежду, побросав её на пол, и осталась в одном белье. – Всё снимай! Глухая, что ли? – прикрикнула на меня Даша. – Лихорадкой болела? Контактировала с кем-то из заражённых? Сифилис? Триппер? Вши? Чесотка?

– Нет!

– Точно? Не пиздишь?

– Нет.

Абсолютно голую, Даша впихнула меня в камеру и закрыла дверь.

– Помойся как следует! – крикнула она мне через решётку и ушла.

Оставшись одна, я осмотрелась по сторонам. Панцирная кровать, стол, прикрученный к полу, стул, в углу душ, раковина и унитаз. Кровать застелена чистым бельём. На ней два свёрнутых полотенца –одно большое, другое поменьше, и больничная пижама.

В коридоре послышались шаги, и я схватила одно из полотенец, чтобы прикрыться. Это Даша вернулась.

– На вот! – крикнула она и бросила мне через решётку небольшой свёрток.

Только когда девушка ушла, я подняла с пола пакет и заглянула в него. Кусок детского мыла, поролоновая губка, рулон туалетной бумаги, зубная щётка и паста – всё новое, в упаковке.

Первым делом я открыла кран над раковиной и напилась воды. В животе уже булькало, а я всё не могла оторваться от крана. Вода была такая вкусная, будто сладковатая, и такая ледяная, что у меня зубы свело.