Мы подошли к широкой лестнице с темными деревянными перилами, украшенными резьбой в виде драконов. Лия, совершенно очарованная дворцом, скакала через ступеньку и не переставала восхищаться всему, что видит. И ей обязательно надо было узнать мое мнение насчет всего.

— Правда красиво, мам? Смотри, какая люстра, мам. Мама, видишь, какой на стене портрет огромадный, да? Мам…

Я улыбалась ей и кивала. Раз рада она, то рада и я.

Когда мы поднялись на второй этаж, Олейна остановилась перед большой дверью с резными узорами и открыла ее. За дверью оказалось просторное помещение, оформленное с изысканностью и удобством. На одной стороне комнаты находилась широкая кровать с балдахином, а напротив — камин, в котором мирно потрескивали дрова. На стене висело зеркало в деревянной раме и стоял небольшой столик с кувшином воды и чашами. В комнате было тепло и уютно, а в шкафу, наверно, можно было спрятать десяток человек.

Справа от кровати располагалась застекленная дверь, ведущая на небольшой балкон. Я подошла к нему и распахнула створки, впуская свежий осенний воздух. Вид был прекрасен: дворцовый сад с аллеями, вдали башни города, растворяющиеся в легкой дымке.

Но мое любование прервала Олейна, которая с вежливым поклоном сообщила:

— Для вашей дочери подготовлена отдельная комната рядом.

— Своя комната?! Мама, ты слышишь? — Лия даже подпрыгнула от восторга, а мою душу кольнул страх.

Я медленно подошла к дочке и крепко обняла ее. Мы всегда спали вместе. Каждую ночь я засыпала только тогда, когда слышала ее ровное дыхание, чувствуя ее маленькие теплые ручки рядом. Спать порознь в этом огромном дворце? В голову лезли разные мысли, а может быть, предчувствия.

— Благодарю, — тихо сказала я Олейне и позволила ей увести нас в соседнюю комнату, мало похожую на детскую.

Лия скинула сапожки и принялась скакать на мягкой кровати. Я вежливо поблагодарила Олейну, но внутри приняла решение, что Лия будет спать со мной — и точка.

С улицы донесся звонкий женский смех. В сад высыпали невесты, то ли на прогулку, то ли выполняя какое-то испытание. Мне совершенно не хотелось их видеть. На душе все еще скреблись кошки.

Я выглянула в окно и встретилась взглядом с девушкой редкой красоты, ее бледное, не знающее солнца лицо обрамляли черные локоны. Казалось, она знала, что я выгляну, и специально стояла под окном, чтобы увидеть меня. Я вздрогнула и закрыла штору.

Скорее всего, я не обладала магией, но недаром говорят, что материнское чувство сильнее всего на свете. Интуиция подсказывала мне, что от этой девушки исходит угроза и нам стоит держаться от нее подальше.

— Все хорошо, госпожа? — спросила Олейна. — Вы побледнели.

— Так много всего, — выдохнула я и подошла к зеркалу.

Ну какая я госпожа? Из отражения на меня смотрела невысокая девушка с растрепавшейся золотистой косой. На лице легкий загар и побледневшие к осени веснушки. Голубые глаза были чуть припухшими от слез. Я хотела приехать во дворец гордой и независимой, а выгляжу как напуганная лань. Грудь, увеличившаяся после родов, так толком и не уменьшилась, она выглядела слишком большой для моего роста. Без туго затянутого корсета, в трех слоях теплых юбок я казалась полнее, чем на самом деле. И правда, замарашка…

Не сравнить с юными невестами, смеющимися в саду. Ну и пусть. У них нет главного — моей замечательной дочки. Кудрявого счастья. Черт с ней, с талией!

Я обернулась и расплылась в улыбке. Лия прыгала на кровати, заливаясь смехом. Еще бы, на нашей лежанке под крышей так не попрыгаешь.