Эльтан молчал. Он прекрасно представлял себе как именно Реджан «сдерживался» с Линаром. Несколько месяцев уже Эльтан с замиранием сердца ждал известия, что неразговорчивого Линара убили. Наверное, тогда бы пришел его черед.

О, его бы не стали сажать на дыбу или выдирать ногти. Просто расстреливали бы по десять эльфов за каждый час молчания. Его слабость давно знали — эльфы. Ему не все равно было, здравствует ли его народ. Слабостей Линара еще не успели изучить, так что испытывали его самого.

Когда-то лет сто пятьдесят назад Эльтан вышел из себя. Он убил консула и ушел на вокзал, намереваясь сесть в поезд и поехать в Долгабеш, добраться до Сиршаллена хоть пешком и будь что будет. Пусть бомбят, пусть убивают, но хоть можно будет ответить со всей яростью…

На перроне он опомнился. В Сигайне жила в тихом спокойствии Мелана. Что будет с ней, с Матерью народа? Кто защитит их?

Он вернулся. Убийство консула не спустили ему с рук. За каждый час его отсутствия они обещали десять убитых эльфов. Стали убивать случайных, схваченных на улицах эльфийских городов. Эльфы взбунтовались, дали отпор. Сиршаллен ощетинился стрелами и добытым всеми правдами и неправдами огнестрельным оружием.

Тогда консулы велели ему усмирить «своих дикарей» или они разбомбят город. И Эльтан приказал сложить оружие.

Многие хотели плюнуть ему в лицо, и сделали бы это, но эльфийские законы, велели чтить владык. Он был Кайранэ Сиршаллена, и половина народа еще верила ему. Вторая, более воинственная и гордая, уже нет, но у них не было опоры, лидера, того, вокруг кого они могли бы сплотиться.  Эльфы сложили оружие, и глядя как людские смотрители возвращаются в Сиршаллен, Эльтан почувствовал себя настоящим предателем.

- У нас сегодня была веселая ночка, - скучающим тоном сообщил Реджан. Он оторвался от экрана телефона и посмотрел Эльтану в глаза. Черные, почти сливающиеся с радужкой, глаза укололи как игла шприца.

«Что чувствуешь? Что знаешь? Что у тебя на уме, эльф?»

Эльтан небрежно приподнял бровь.

- Люди такие ненадежные существа. Учишь их, учишь, и все без толку. То глупая девчонка влюбится в эльфа, а то и кто поматерее сломается,- Реджан состроил презрительную гримасу и небрежным жестом сунул телефон в карман пиджака. Эльтан бросил взгляд на его рукав. Реджан любил носить при себе маленький, почти игрушечный пистолет в хитром креплении на руке. Сегодня консул озаботился прихватить его с собой или нет? Эльтан не смог точно разглядеть под широким плотным рукавом, а значит стоит считать, что Реджан вооружен. То, что консул опасен даже с голыми руками не обсуждалось, но стрелком он был исключительной меткости и жестокости.

Они погрузились в вертолет, лопасти разогнались и машина поднялась в воздух.

Полет только взвинтил нервы Эльтана. Он старался не смотреть на Реджана, но его присутствие угнетало и без взгляда. Из всех консулов, этот Эльтану был ненавистен больше прочих. Он был моложе, а оттого неплохо ориентировался в мире. В кругу консулов он был, что называется, на побегушках, еще молодой и без должного веса. На него сваливали грязную работу вроде разобраться в слухах о вирусе, проверить статистику рождаемости, пытать виновника и добыть противоядие.

Эльтан уверен был, что Реджану сказали что-то вроде «уладь это дело, дорогой». И Реджан взялся улаживать, не церемонясь в средствах.

Линар, когда они ходили к Владыке, сказал, что противоядия нет. Что запустив вирус обратной дороги не будет. Могли ли люди все-таки остановить его? В руках консулов были все ресурсы их цивилизации: ученые, лаборатории, военные.