Я думала, мы поедем на метро, но папа арендовал машину, и в Петергоф мы помчались по платной дороге, ЗСД, как она называлась. Трасса напоминала почему-то ребра динозавра, внутри которых по позвоночнику ехали машины. Слишком современная дорога плохо увязывалась с моим представлением о величественном, наполненном историей городе.

Больше всего мне понравился вид на залив с огромного моста: бесконечная, уходящая до самого горизонта синяя вода и голубое, покрытое вуалью облаков небо. Я даже попросила папу остановиться, чтобы сфотографировать, но оказалось, что остановка на платной дороге запрещена.

– Иначе все бы только и делали, что останавливались, – пояснил папа, я кивнула и снова повернулась к окну. Правда, залив уже закончился, и высокое ограждение трассы скрыло от меня, что творится вокруг.

Доехали мы быстро, а вот с парковкой была проблема: вся улица была заставлена машинами.

Они все прибывали и прибывали, забив узкую улочку с двух сторон. То и дело хлопали дверцы, и люди заполонили тротуар. Лепные головы коней, украшавшие вход в Академию, казалось, с ужасом взирали на то, что творилось вокруг.

Дети и родители толпились у ворот. Кто-то кричал, кто-то махал рукой, родители обнимали детей, поскольку в целях безопасности охрана пропускала только учеников Академии и то после проверки, как в аэропорту. Кто-то из мам украдкой всхлипывал, а папы сурово хмурились.

– Макс, ты главное никого не обижай, – напутствовала пожилая женщина, видимо, бабушка Макса. Мальчишка недовольно хмурился и то и дело закатывал глаза.

– Мама, я не хочу в интернат, – восклицала какая-то темноволосая девочка.

– Марта, ты же понимаешь, что это твой шанс, – отвечала ей мама.

– Но…

– Никакого “но”! Тебе коня зачем купили?

– Я не просила! И вообще, я его боюсь!

– Вот и занимайся в Академии, потом будешь на своем Лейстреде ездить всем на зависть, – женщина словно не слышала собственного ребенка. Я проводила их задумчивым взглядом.

– Оля… – нерешительно окликнула меня мама, заметив, что наша очередь подходит. Она вместе с папой стояла рядом и с ужасом смотрела на видневшийся за воротами зеленый двор, заполненный народом.

– Мам?

Она вздохнула и оглянулась на папу. Он положил на ленту контроля мою сумку и обнял меня:

– Ребенок, удачи!

– Спасибо.

– Не задерживайте остальных! – беззлобно поторопили охранники. Я поцеловала маму, которая на мгновение прижала меня к себе так, что дыхание перехватило, и забрав сумку, которая вдруг показалась неимоверно тяжелой, шагнула в тень арки.

 Внезапно стало страшно. Я оглянулась. Родители так и стояла за воротами. И если папа казался спокойным, то на лице мамы виднелась тревога. Наши взгляды встретились. Мама ведь остается совсем одна… И как я буду без нее здесь… Сердце дрогнуло. Я почти отступила, но вдруг где-то впереди заржала лошадь. Может быть, даже Джинджер, с которым я успела подружиться летом, пока проходила вступительные испытания. Рыжий покладистый конь был прекрасно выезжен, и я надеялась, что смогу продолжить наше с ним знакомство. И многому научиться, поскольку именно опытные лошади учат всадников.

Страх отступил, вместо него пришла уверенность в своих силах. Смогла же я сама вопреки всему поступить в Академию! Значит, смогу и целый год прожить без родителей! В конце концов, мне уже месяц как исполнилось тринадцать лет! А мама справится. Конечно, без меня ей будет тяжело, но она взрослая и обязательно справится! Да и интернет в нашей стране пока не отключили, и всегда можно пообщаться по видеосвязи. Плечи расправились, а сумка в руках словно стала легче.