А ведь он действительно старый, внезапно понял я. Сколько времени пройдёт до того, как кто-то из молодняка бросит ему первый вызов. Два года? Год? Месяц? Мой волк моложе и, вполне вероятно, уже сильнее Вожака. И пусть Акамир Лютый ещё способен держать удар, и почти всё мужское население посёлка боится даже глянуть в его сторону, чтобы их не заподозрили в скрытом желании занять место лидера стаи… Но что-то мне подсказывало, на этом поединке я бы смог одержать победу. Пусть и не без труда.

И что тогда? Я мысленно поплевал через левое плечо.

Победитель занимает место побеждённого. Иначе никак.

И пусть у меня в Посёлке был свой дом, родня и друзья, но переезжать сюда навсегда… Меня передёрнуло и, кажется, я даже побледнел. И бледность моя была расценена Вожаком как признак слабости. Он довольно ухмыльнулся и небрежно кивнул на молчаливую Риту, которую мне выписали из-за границы, будто породистую кобылу на случку.

– Покажи невесте дом. До смотрин она будет жить под присмотром твоей матери, как и остальные бабы. А через тридцать дней либо выберешь сам, либо выбор за тебя сделаю я, но свадьба состоится ещё до наступления настоящих холодов. Это я тебе обещаю.

Я не привык тратить слова попусту, сейчас же и дураку было ясно, что любые споры и разговоры не имели смысла. Поэтому я просто отвернулся от Вожака, шагнув к машине.

– О невесте позаботься! – прорычал он мне в спину.

– Она мне не невеста, – огрызнулся я, но ушлая Ритка раньше меня оказалась в салоне. Пристегнула ремень безопасности и, когда я устроился за рулём, глянула на меня с торжеством.

– Зря радуешься, – честно предупредил я. – Я своих решений не меняю. Никакой свадьбы не будет.

– Это мы ещё посмотрим, – фыркнула она. А мне до искр перед глазами захотелось за шкирку вытащить её из машины, хорошенько потрясти, может, даже ремня всыпать, хоть женщин бить это и последнее дело… Но тут подумалось, как к этому отнесётся мама, когда обо всём узнает, а она обязательно узнает. И я, сцепив зубы, завёл двигатель.

Мать ждала нас за порогом. Зябко куталась в тёплую шаль и улыбалась.

– Вожак позвонил, что ты едешь с первой из невест, – торопливо выпалила она. – Счастье-то какое!

Ритка хмыкнула, и мне снова захотелось её ударить.

– Какое счастье, мам? – поцеловав прохладную щёку, спросил я.

– Но как же, Дёмочка?.. Такая честь… – Мама перевела растерянный взгляд с меня на девчонку. – Такое доверие. Сам Вожак тебе невесту ищет. Видать, видит, что ты для стаи делаешь. И ценит! Не зря ж он твоих будущих детей себе в наследники наметил. Это ли не счастье?

Я провёл рукой по лицу, пряча за этим жестом разочарование и злость от осознания, что добровольно родительница из Посёлка никуда не уедет. И ведь я её знаю. Не помогут ни споры, ни объяснения. Если уж Карина Лютая себе что в голову вбила – проще сдохнуть, чем переспорить.

– Не для меня, – ответил я.

Мама огорчённо поджала губы.

– И что тебе не нравится?

Что моим мнением не поинтересовались. Что наследство Акамира Лютого – это последнее, что я хотел бы пожелать своему сыну. Что я не породистый жеребец… Да много чего, только какой смысл воздух сотрясать?

– Рано или поздно ты всё равно выбрал бы себе женщину. – Мама положила руку мне на предплечье, легонько погладила. – Так чем плоха помощь Вожака?

– Вожак плохого своей стае не пожелает, – подала голос Ритка и повторила мамин жест, но я тут же сбросил с себя её ладонь, коротко рыкнув:

– Твоего мнения не спрашивали!

– Демьян! Как ты себя ведёшь? – возмутилась мама, на я только поморщился. В три шага преодолел расстояние до багажника, выкинул из него невестушкины шмотки, а затем, не говоря ни слова, сел за руль и дал по газам.