Пирс расхохоталась.

– И как ты пришла к такому выводу?

Я увидела печаль в твоих глазах, которую ты ото всех скрываешь.

Вслух Уинтер этого, конечно, не произнесла, потому что интуиция ей подсказывала, что Пирс Рифкин не потерпит, чтобы кто-нибудь видел ее уязвимой. Уинтер не хотелось, чтобы у них дошло до этого дело. Еще больше Уинтер не хотела как-то задеть Пирс обсуждением ее отца. Так что она пожала плечами и сказала:

– Ладно, в конце концов, это тебе придется бежать в реанимацию, если вызов придет в тот момент, когда мы будем наслаждаться феттучини Альфредо.

– Я тебе говорила, что занималась бегом в средней школе?

– Ты вообще мне про свои школьные годы ничего не рассказывала, – с улыбкой сказала Уинтер. Она легко могла представить, как длинноногая Пирс бежит по стадиону или по пересеченной местности. Но в целом она не была похожа на типичного бегуна, принимая во внимание ее мускулистый торс.

– У тебя довольно крепкое тело для бегуна.

– В колледже я записалась на греблю.

– Значит, сейчас ты бегаешь медленнее.

– Любишь ты провоцировать, а? – В голосе Пирс послышался вызов. – Хочешь как-нибудь побегать со мной утром?

– В любое время. Я и сама иногда бегаю.

Уинтер не стала уточнять, что последний раз она серьезно занималась бегом года четыре назад. Она сомневалась, что сможет угнаться за Пирс, но не собиралась выдавать свои сомнения.

– Дам тебе пару дней на адаптацию, а потом проверим, кто как бегает.

Пирс встала, начисто позабыв, что собиралась держать дистанцию. Ей было так хорошо в компании Уинтер, что осторожность отступила на второй план. Вдобавок, что плохого в том, что она старается вести себя по-дружески.

– Пойдем, отведу тебя поужинать.

Уинтер, смеясь, кивнула. Отказать Пирс было невозможно.

– Хорошо, только каждый платит сам за себя.

– Пусть будет так, как ты хочешь. На этот раз, – согласилась Пирс.

– Разве нам не надо переодеться? – спросила Уинтер, когда они выходили из кафетерия.

– Нет, не надо, в этом ресторане все привыкли к людям в медицинской форме, – ответила Пирс. – У тебя есть блейзер или что-нибудь в таком роде? Этого будет достаточно.

– Есть, но в раздевалке.

– Тогда давай сгоняем туда побыстрее, я умираю от голода.

Через пару минут Уинтер уже красовалась в связанном косичкой голубом свитере, который был на пару тонов светлее ее глаз. Ее медно-золотистые волосы, разметавшиеся по мягкому голубому свитеру, наводили на мысль о пламенеющем закате где-нибудь на побережье Карибского моря. Пирс так живо представила Уинтер на пляже с блестевшими на коже капельками пота, что почти почувствовала во рту соленый привкус.

– Тебе очень идет, – сказала она.

Уинтер озадаченно посмотрела на Пирс, а потом перевела взгляд на свой любимый, но уже далеко не новый свитер. Обычно она ходила в ресторан в другой одежде, но ей было приятно услышать от Пирс комплимент и увидеть одобрение в ее глазах, хотя это и немного смущало.

– А ты что наденешь? – спросила она у Пирс.

– Я? А! – Пирс, наконец, вспомнила, зачем они зашли в раздевалку. Она с трудом отвела от Уинтер взгляд, достала из своего шкафчика мешковатый сине-бордовый свитшот с логотипом университета и натянула на себя.

– Я готова.

Бесформенная одежда не могла скрыть спортивную фигуру Пирс, и Уинтер вспомнила их первую встречу.

– Ты тоже хорошо выглядишь, – не успев подумать, произнесла она.

Пирс залилась румянцем.

– Пойдем скорее, пока нас не вызвали.

Они молча вышли из больницы. Охваченные ощущением свободы, они быстро перешли улицу и нырнули в вестибюль отеля. По роскошному ковру они прошли вглубь здания, где находился ресторан. У входа их встретила хостесс, которая тепло улыбнулась при виде Пирс.