— Таниас, не надо, уходи. Я вернусь.

***

Уже целые сутки Зариэль мучился от жуткой боли в плечах. По словам целительницы, этот странный новичок сотворил с его руками что-то совсем невозможное, и если кто и сможет исправить ситуацию, то только он сам, так как на её попытки воздействия реакции не было никакой. Дроу заранее содрогался от предчувствия того унижения, которое ему предстоит пережить, чтобы вылечить повреждённые руки… Но не будь этой возможности, жизнь его прервалась бы в тот момент, когда принцесса решила, что калека — неподходящая для неё партия.

Мысль обратиться к целителям Академии в её голову никогда бы не пришла. Гордость не позволяла. И Зариэль был безмерно благодарен Таниасу, успевшему вовремя вмешаться, осознавая, что сам никогда бы не посмел прервать Жрицу в момент исполнения её решения. Подобное равносильно самоубийству, а если та приводит в исполнение приговор — гораздо более долгой и мучительной смерти.

Вечер предстоит тяжёлый, ведь неизвестно, что потребует Энджиал за помощь, зато он вновь станет полноценным воином и будет жить. Даже знание своего незавидного будущего не могло заставить Зариэля желать собственной смерти, как избавления от всех бед.

Почему незавидного? Потому что участь мужа самой сильной и жестокой Жрицы Королевства, будущей Королевы, не может быть желанной. Он до дрожи боялся Талавиэль, но с детства научился скрывать свой страх перед Жрицами Ллосс за ледяным спокойствием, и, кажется, она до сих пор ничего не заметила. По крайней мере, обращалась принцесса с ним несколько мягче, чем с остальными воинами, но долго это не могло продолжаться. Когда он окажется в полной её власти, одна Ллосс ведает, как изменятся их отношения. И всё же, чего хочет Энджиал?

Пока они с Таниасом шли до комнаты новичка, Зариэль успел придумать тысячу способов расплаты, которую тот может потребовать, и пришёл к выводу, что уж как-нибудь перетерпит любые унижения, главное, чтобы от него не потребовали предательства. Тогда придётся умирать… А так хочется жить!

Внезапно мысли перескочили на банальное — сейчас под плащом на нём только штаны (старую рубашку срезали, а новую одеть не получилось из-за болезненно-неподвижных рук), а в Академии всякое случалось и всякие разумные встречались. Хотя, вроде бы, Энджиал смотрел исключительно на девушек, не обращая внимание на расу. Только прекрасных тёмных эльфиек игнорировал. Это было не последней причиной столь настойчивого внимания к нему Талавиэль и её злости.

Зариэль настолько погрузился в свои размышления, что не заметил, как они дошли до нужной двери и друг уже постучал в неё, тут же начав спорить с новеньким. Глупо, в их-то положении. Заметив движение Энджиала чуть вглубь комнаты, дроу вскинул на него взгляд и встретился с равнодушными зелёными глазами. Внезапно он отчётливо понял, что его шанс на жизнь стремительно тает. Таниас, конечно, хороший друг, но он слишком горяч и многое не замечает, так что его попытки защитить в данном случае принесут лишь вред. Тихо прервав провожатого, Зариэль сделал шаг в неизвестность.

Странный он, этот Энджиал… Дроу ждал от него, чего угодно, но не задушевной беседы. Нет, конечно, и поунижаться ему пришлось, и на коленях немного постоять, однако этот непонятный молодой мужчина в итоге просто потребовал от Зариэля рассказать о сути взаимоотношений женщин и мужчин дроу. И воин сам не заметил, как выложил практически незнакомому существу не только про личностную проблему их общества, но и про свои собственные беды и страхи. Потом он много раз ломал голову, пытаясь понять, почему доверился своему бывшему противнику, но так и не смог этого сделать. Новичок сдержал слово и легко восстановил повреждённые руки.