Мысль, как же обезопасить девушку, уже начала формироваться, но для её осуществления надо оказаться в моих хорошо заэкранированных комнатах — там я мог творить что угодно, и никто не засёк бы даже самые мощные всплески силы. Постоянно контролируя пространство, чтобы случайно ни на кого не наткнуться, я добрался до комнаты, не сомневаясь, что Джери идёт следом. Открыв дверь, с улыбкой подтолкнул спутницу внутрь и приготовился к буре эмоций. Ещё бы, при стандартно небольших (пусть и с отдельным санузлом) комнатках общежития, то, что предстало глазам девчонки, могло показаться хоромами. Я же не просто раздвинул пространство, но на следующий же день ещё и смоделировал его. Теперь моё жилище состояло из уютной гостиной, спальни и просторной душевой.

— Ничего себе! Как это у тебя получилось?!

Я забавлялся столь непосредственной реакцией.

— Обыкновенная пространственная магия. Неужели у вас её не изучают?

— Изучают… Но на старших курсах, после десятого, вроде бы. Только, хоть я её ещё и не знаю, но знаю другое — никому из адептов не под силу так масштабно изменить здесь пространство. Слишком мощный блок стоит, ежегодно обновляемый самим милордом Ректором.

Дааа, прокол. Хотя, я же из другой связки миров, и принципы магического воздействия у меня могут быть иными, неизвестными здесь. О чём с важным видом и просветил Джери. И поспешил перевести тему на обещанную историю жизни.

4. ГЛАВА 3. Последствия душевных порывов

История оказалась в чём-то банальной, в чём-то трагичной.

Первым делом я спросил Джери, почему она не расскажет отцу о том, что с нею происходит, и не поднимет политический скандал? Та криво усмехнулась и сказала:

— Потому что мы с Кириасом из одного мира. И пусть мой отец граф, и живём мы в соседнем королевстве, но… Ты наверняка заметил, что я полукровка? Моя мать была тёмной эльфийкой, отрёкшейся от своего клана ради брака с отцом. Они… очень любили друг друга, я помню. А Кириас… Он второй сын Владыки тёмных эльфов — мне просто не поверят. Разве что отец, только сделать он всё равно ничего не сможет, а вот опасности подвергнется.

Потом девочка, уткнувшись в одну точку в пространстве начала рассказывать о себе и семье. О том, как однажды познакомились её родители, как между человеком и, казалось бы, холодной и высокомерной девушкой-илитири вспыхнула страсть, со временем перешедшая в более глубокое чувство. Как она ушла из семьи, отрёкшись от родного клана, когда узнала, что её собираются выдать замуж по политическим соображениям. Как пришла к возлюбленному, который уже неоднократно делал ей предложение, и как они тихо поженились. Первые годы таились ото всех — сначала мать забеременела, а потом Джери была слишком мала и нуждалась в защите. Родители опасались мести родственников-дроу.

Но шли годы, никто не интересовался графской семьёй и не искал беглянку. Они расслабились и поплатились за это. Когда девочке исполнилось двенадцать (а выглядела она лет на семь, всё же полукровки взрослеют медленнее людей, но быстрее эльфов), родители возвращались с приёма у соседей и попали в засаду.

Откуда на их земле взялись разбойники, потом так и не удалось выяснить. Но то, что они были наняты, стало понятно сразу. Пока жертвы не успели опомниться, половину охраны поснимали стрелами, несколько из них достались матери Джери. А когда женщина упала с лошади, нападение внезапно прекратилось. Всё могло бы обойтись, регенерация илитири справляется даже с серьёзными ранами, не окажись стрелы ядовитыми. Граф понял это, когда увидел бледность и синеву, стремительно заливающие чуть смуглую кожу. Они лишь обменялись прощальными взглядами, понимая, что просто не успеют с лечением от такой дозы неизвестного и, видимо, очень сильного яда.