Меня скрутило, и я с трудом сделала несколько шагов к дивану, на который меня укладывали отлежаться после удара током, и рухнула в его изножье, вывернув руку. Ей я неудачно попыталась удержаться за подлокотник.

Хотелось только одного – жрать. Мое проклятье и благословение одновременно во второй раз обернулось против меня.

– Нужно открыть окно. На свежем воздухе станет немного легче, – решила я и, словно упившаяся до поросячьего визга, привстала, «улетела» в сторону окна и зацепилась за подоконник руками.

В стеклянном отражении я увидела обезличенный манекен с апельсиново-рыжими волосами. Прозопагнозия. Ну куда же без нее? Мой диагноз переместился в другой мир вместе со мной. От себя самой не убежишь.

С трудом открыв деревянное окно, я вывалилась наполовину, кинув голову вниз, и мне действительно вскоре стало намного легче. Хотя это было крайне опасно, что я осознала несколько позже.

А еще я обнаружила выдолбленную в камне лестничку вниз, ведущую до самой земли. То ли моя предшественница умудрилась намагичить ее, чтобы безопасно сбежать, то ли… чтобы вернуться незамеченной?

Моя находка обескуражила меня и, наверное, окончательно выбила мне мозг, что я решила воспользоваться этой лестничкой.

– Аккуратно. Потихоньку. Ногу на ступеньку. Теперь вторую. Осторожненько…

Я шептала тихо-тихо, буквально на грани слышимости, подбадривая себя в своей совершенно неадекватной авантюре. Спуститься примерно на десять этажей по выдолбленным камням, словно скалолазка, только без снаряжения и страховки? Разве это нормально? А в прочем для меня все было ненормальным. Неудивительно, что я подхватила вирус «общей истерии».

– Фух! – вздохнула я, успешно преодолев спуск «с препятствиями», пока не задумываясь, как полезу обратно. Лучше, наверное, не рассказывать своим тюремщикам, что я тут перебежки устраиваю.

Под моими окнами располагалась небольшая… нет, совсем крошечная теплица и почему-то совершенно неухоженная. Мне она напоминала теплицу в моей школе, где меня с одноклассниками пытались припахать на «летнюю практику» классе так в пятом. Причем летом после моего одиннадцатого теплицу, как пережиток советского союза, выкорчевали, оставив после нее земляную… кхм, свалку?

Старая теплица передо мной была не менее запущенная. От многолетней грязи ее окна были не просто мутные, а черные, как от копоти. Пожар в ней что ли был? Любопытство перебивало рычащий голод, и я пошла у него – у любопытства – на поводу.

Продравшись через заросли, я дошла до входной двери и – упс – заперто. Степень моего разочарования было сложно оценить. А что? Логично. Теплица сгорела, а денег на ее восстановление нет. Что стоило в таком случае сделать? Конечно же запереть, чтобы любопытные, как я студенты, не влезли в поисках приключений.

Развернувшись, чтобы уйти, я вдруг передумала. А когда это прыткую Аделаиду Чумакову (далеко не за красивую фамилию прозванную Чумой) что-либо останавливало? Загадочная теплица настолько увлекла меня, что я позабыла обо всем на свете.

У девушки с моей длиной волос очень много различных прибамбасов для волос, включая шпильки, которыми я в школьные годы овладела в совершенстве. И в отличие от двадцать первого века, из которого я пришла, замок на этой двери выглядел совсем уж слабеньким.

«Кажется несколько шпилек я в косу заплела, когда у бабушки в гостиной с Лаграйдом разговаривала…»

Искомые шпильки нашлись быстро на ощупь и, соорудив нехитрую отмычку, я приступила к некогда привычной хулиганской работе.

Отмычка прошла внутрь замка с трудом, словно в желе, хотя внешне я ничего подобного не замечала. Особенность местных замков? Магическая составляющая механизма? Меня захватил азарт, и я уже не могла отступить. Либо я, либо этот замок. В финале останется только один из нас. Еще ни один замок, который я когда-либо вскрывала, не устоял перед моими отмычками!