— Я забыла, — прошептала я дрожащими губами.

Пусть лучше отпустит меня, я уж как-нибудь переживу этот неудачный эксперимент. Но Келлард не отпустил. Он склонил голову и принялся шептать мне нужные слова магической формулы. Не оставалось ничего, кроме как повторять за ним. На этот раз сплетённый из сумрачной материи щит вышел превосходным, даже Велиор восхищённо покачал головой.

— Теперь сама, — скомандовал мой будущий учитель, наконец-то освободил меня и отошёл.

Не помню, как мне удалось ещё несколько раз повторить урок, потому что до самого окончания тренировки у меня дрожали коленки и сердце билось так, словно стремилось выскочить на траву.

Когда Велиор решил, что на сегодня довольно, уже смеркалось. Обитатели лагеря готовились ко сну. Я не хотела сразу возвращаться в хижину и слушать рассказы бедного Тайлера о том, что у него снова ничего не получилось. Он занимался с Линдой, но за две недели так и не сумел воспроизвести даже простейшего заклинания. Его дар не желал подчиняться. Мой приятель держался как мог, но его недовольство и злость вновь начинали брать верх над спокойствием.

Мысленно укорив себя за малодушие (всё же Тайлеру нужна была моя поддержка), я отправилась к роднику, что бил из земли в окружении замшелых валунов. У меня пересохло во рту, хотелось напиться ледяной воды и погасить разгоревшийся в сердце пожар. Магистр нравился мне с каждым днём всё сильнее, мысли о предстоящем посвящении подолгу не давали заснуть.

У источника на ветке дерева висел волшебный эльфийский фонарь. Кристальная вода со звоном сбегала в круглую чашу — углубление в камне, проделанное водой, быть может, за сотню лет.

Мне нужно было прийти в себя, отрезветь — и это случилось. Вот только не от ледяной воды, а от того, что я увидела в мягком сиянии магического света.

Магистр и его жена Лиавен стояли под деревом у родника и самозабвенно целовались. Я видела, как Келлард крепко прижимает её к себе, запускает пальцы в её распущенные локоны. В этот момент я вдруг остро ощутила, как эти двое любят друг друга. С трудом прервав поцелуи, они взялись за руки, и я знала, что сейчас они вернутся в домик лесничего и займутся любовью.

Убегать было поздно: эльфийка заметила меня и улыбнулась. Интересно, она знает о том, что задумал её муж? А если знает, то что думает об этом? Ответ был очевиден: я не представляла для её семейного счастья ни малейшей угрозы.

— Доброй ночи, Адриана, — сказала она на языке людей и потянула мужа за собой.

Магистр посмотрел на меня строго и ничего не сказал, но мне показалось, что он прочитал мои мысли. И ответил на них коротким взглядом. «Тебе не на что рассчитывать, малышка». Как-то так.

Мне уже не нужна была холодная вода, я поёжилась от мурашек. Зачерпнув пару глотков, привалилась к шершавому стволу дерева и закрыла глаза. Может быть, нужно убежать, пока не поздно? Пока моя невинность принадлежит мне одной…

***

В последующие дни я потратила много душевных сил на то, чтобы примириться с неизбежностью и перестать бесконечно мечтать о магистре. Это было сложно. Я провела взаперти в поместье Гилмуров несколько лет, и сердце моё так и тянулось к живым людям и эльфам. Я хотела дружить и хотела любить. Тем более что у них тоже была пресловутая «проклятая кровь». Дар объединял эльфов и магов в одну большую семью, это чувствовалось во взглядах, в случайных прикосновениях. Я очень хотела стать одной из них, очень…

Если между поселенцами и возникали споры и мелкие конфликты, то при появлении Келларда или его жены они моментально стихали. Все понимали, что нужно держаться плечом к плечу, когда стоит вопрос выживания. К тому же в сочетании с гневом тёмный дар был крайне опасен и угрожал не только своему обладателю, но и тем, кто находился поблизости.