Магистр удерживал меня взглядом и был крайне серьёзен, а я… Во мне кипела разбуженная прогулкой по междумирью магия, во мне клокотал первобытный страх, а ещё было так стыдно, так неловко, что всё это слышит и переводит на язык людей Велиор. Я видела, что он чуть покраснел и прячет таинственную улыбку, но при отце старается держаться.

С трудом проглотив спазм в горле, я выдавила:

— Чем жертвуют другие?

Келлард неопределённо повёл рукой:

— Это зависит от того, сколько власти они хотят получить взамен. Кто-то отдаёт часть жизненной силы, кто-то отрекается от любви в мире живых, а кто-то отдаёт теням новорождённого младенца.

Мне стало нехорошо.

— Ребёнка? Теням? Демонам? — Мой голос дрожал.

Магистр усмехнулся.

— К счастью, такое случается крайне редко. Но одержимые жаждой магической силы или власти есть не только среди теневых магов, не так ли? Живые люди и эльфы бывают весьма ненасытными созданиями.

Я молча кивнула, не в силах больше вымолвить ни слова.

— Ты взрослая девушка, Ари. Ты пройдёшь посвящение и станешь одной из нас.

Велиор перевёл и чуть улыбнулся мне — как мне показалось, ободряюще. Мол, ничего страшного, какой-то небольшой ритуал. Как там он сказал? Расслабиться и довериться более опытному. Почти безболезненно, ага. Я почувствовала себя загнанной в угол мышью.

— Это будете… вы, магистр? — еле слышно пискнула я, глядя на него из-под ресниц.

— Да, — спокойно ответил он.

Ответил так, будто бы мне предстояло продемонстрировать ему школьные заклинания или доказать теорему по геометрии. Я не видела в его изумрудных глазах ни капли похотливого интереса, лишь заботу о предстоящем деле. Мурашки предательски ползали у меня под платьем, на ладонях выступил холодный пот, и, если бы я не сцепила зубы, они бы стучали.

— Я дам тебе время привыкнуть к этой мысли. Несколько дней. А сейчас уже поздно. Проводи её, Велиор, угости чаем и выдай одеяло.

Сын магистра кивнул и вновь повёл меня за собой.

4. Глава 4

Тайлер не убежал.

Я потихоньку вернулась в наше скромное жилище, внутри которого тепло горел свет волшебного фонаря. Днём я не видела здесь никаких светильников, поэтому удивилась, заметив в руках друга причудливую эльфийскую лампу. В сплетённой из тонких прутьев корзиночке лежал сгусток световой магии. Тай сидел на тюфяке и заворожённо глядел на него. Лицо его было задумчивым, обычная хмурая морщинка на переносице разгладилась. Я подумала, что если бы он не злился, то был бы очень симпатичным молодым магом.

— Мне сказали, что ты была в междумирье…

— Да, — вздохнула я, искренне надеясь, что больше ему ничего обо мне не передали.

— И как там? — невесело хмыкнул он.

— Необычно, — пожала плечами я, усаживаясь с ним рядом. — Что-то случилось, Тай?

— Ничего особенного. Линда сказала, что я не выдержу испытания. Мой дар заперт внутри, и пока я не найду пути к самому себе, мне недоступны ни заклинания, ни сумрачный мир.

Спокойный шёпот — это было так непохоже на моего вечно сердитого спутника. Я так и ожидала, что он сейчас вскочит, швырнёт маленький светильник о стену, обзовёт Линду и магистров какими-нибудь отвратительными словами, но Тайлер только перебирал пальцами прутики лампы и вздыхал. Что сделала с ним эта девушка? Как она узнала, что с его даром творится неладное?

Я вспомнила тренировку, во время которой взрослый парень беспрекословно слушался хрупкую учительницу с забранными в хвостик рыжеватыми волосами и тёмными глазами. «Никогда не доверяй внешности, если перед тобой волшебник», — так говорил мне брат. Кто знает, может быть, лицо Линды скрывала иллюзия, а на самом деле ей было три сотни лет…