Вторя ее реакции, я услышала клацанье зубов и рычание.

— Вы тут все сума посходили! Отцепись от меня! — Я не сдавалась, все трясла рукой, казалось, ещё немного и я смогу избавиться от этой пакости.

В ответ на мое раздражение пришла волна восхищения вперемешку со страхом.

По наитию я подняла глаза и посмотрела на татуированного Вала.

— Это ты сделал?! — кивнула на нить.

Тот качнул головой.

— Отрекись от желания! — прорычал Алистар.

Ого, а куда его холодность подевалась? Вал не ответил, только качнул головой и поклонился мне. И опять волна восхищения.

Только не говорите, что он тоже чувствует мои эмоции.

Быстро представила, как я ему откручиваю яй… уши с особой жестокостью. Ничего. Он даже не вздрогнул.

Фу-ух! Это односторонняя связь.

Так, ладно! Видимо, я тут на время застряла, поэтому придется найти себе спальню.

— Груня, покажи, где комнаты для персонала. Ведь они есть, правда?

Та радостно отправилась меня проводить.

— Мы еще не закончили, — догнал меня голос Алистара.

— Закончили. Я устала, — вяло огрызнулась я и пошла за орчихой.

— Госпожа, я вас провожу, — одним движением Вал без спросу взял меня на руки и зашагал в ритм с орчихой.

Я вяло отбрыкивалась, но потом сдалась. Усталость как-то незаметно прокралась и почти свалила меня с ног.

От злобно-мурлыкающих ноток в голосе парня не осталось и следа. Сейчас он обращался со мной как с равной или даже больше.

— Поставь меня на ноги. Потребовала я перед обычной дверью, где остановилась Груня.

— Я могу о вас позаботиться, — с жаром сказал он.

— Не надо! Слишком много вас таких за день набралось.

Высвободилась из его бережных объятий и открыла дверь в номер.

Зайчиком за мной проскользнула Груня, хлопнув дверю прямо перед носом Вала, наверное, сокращение от Валентина.

Орчиха с радостью принялась вводить меня в курс дела и показывать все удобства номера. А было их тут немало.

— Мило тут у вас, — вяло и даже апатично выдавила я из себя.

Меня забирала усталость. Я держалась только по привычке — работать, пока не упадешь от усталости.

— Да, представляешь. Я тоже, когда в первый раз увидела эту роскошь, потеряла дар речи. Даже не сравнится с нашими юртами в степях.

— А твой дом каким был? — Грунгильда всё говорила, говорила и параллельно что-то делала.

Услышав о доме, я совсем понурилась.

— Был. Это всё, что сейчас о нём можно сказать. — Посмотрела на невинную клыкастую улыбку и с неохотой пояснила. — У нас примерно так же обустраивают дома и отели. Так что мне всё это привычно.

Зашла в ванную комнату.

— А вот ванная у нас чуть-чуть другая. Я в первый раз вижу комнату таких размеров. И бассейн у нас отдельно, а не в купальне.

Она слушала меня, как заговоренная. И только сейчас я поняла, что любопытство — одна из её главных черт характера.

— А моя комната другая. Дело в том, что она подстраивается под твой привычный мир. Эх, хотела бы я жить в таком номере, как у тебя, — вздохнула и начала шаркать ногой по очень пушистому ковру. Я тонула в нем аж до лодыжек.

— Так в чём проблема? Живи!

— Нельзя. Комната не открывается, если она тебе не предоставлена, — грустно вздохнула Груня и, пожелав мне спокойной ночи, поплелась к выходу.

«Ты этого хочешь, да? Хочешь, чтобы мне было не наплевать на других?» — опять мысленно задала вопрос в никуда.

Естественно, ответа не последовало. А кто мне ответит?

— Груня, постой! — крикнула я вдогонку девушке.

Вяло поплелась за ней в коридор гостиной. Если я — новая управляющая, то могу управлять отелем так, как посчитаю нужным, правда?

Посреди коридора оглянулась вправо, влево и, заметив одну из дверей, которая мне больше всего приглянулась, пошла и, схватив за руку, как будто сделанную из опала, отдающую в зелень, потянула на себя. Та легко открылась.