Крупная, по всем признакам похожая на сороку, птица, оставила в покое жука, нырнувшего в глубокую морщину на коре дуба, и заинтересовано повела глазом на происходящее внизу, у подножья дерева. Повернулась другим боком, внимательно наклонив аккуратную чёрную голову, и перескочила на несколько веток ниже. Странных двуногих она не опасалась. Они были медлительны и не похожи на хищников, которых стоило остерегаться. Птица была ещё молода - этой весной она высидела своих первых птенцов, - и полна любопытства.

Таких существ сорока ещё не встречала, и вели себя они довольно странно. Вот одно из двуногих, похоже самка, с блестящей рыжей шерстью, водопадом спускающейся с головы аж до середины спины, опустилось на кочку и прижало к груди тушку дохлого лиса. Похоже, существо собиралось подкрепиться падалью. Легкое сожаление кольнуло птицу - такое пиршество происходило без её участия. Не приходилось надеяться, что остальные двуногие, терпеливо ожидающие своей очереди, оставят хоть немного от угощения.

Однако рыжая самка не торопилась с трапезой. Слегка покачиваясь, она издавала какие-то странные звуки над трупиком зверя, приведя птицу в окончательное замешательство. Недоумевая, сорока совсем забыла об осторожности, опустившись на нижнюю ветку, прямо над головой полоумной двуногой. Маленький птичий мозг тренькнул оповещением об опасности слишком поздно, лишь в тот момент, когда золотистый, обманчиво безобидный свет, окутывающий двуногую, вдруг взорвался ослепительной вспышкой, пронзив тонкими обжигающими стрелами всех живых существ, находящихся на поляне. Острая золотая игла впилась в птицу, яркой вибрирующей нитью приковав к пульсирующей чудовищной силой рыжеволосой. "Опасность! Опасность!" - заголосило в крохотной голове. Пичуга дернулась взлететь, но раскалённая игла в груди цепко держала маленькой тельце, не позволяя дернуться. Птица издала отчаянный крик боли, чувствуя, как золотая нить вытягивает из неё жизненную силу, в последнем рывке неловко взмахнула крыльями и рухнула в траву...

Поднимаясь с колен, Маркус едва заметил упавшую с ветки птицу. Всё его внимание было приковано к девушке, по-прежнему поглаживающей пушистую шкуру лиса и вздрагивающей отрывистыми рывками, словно её тело сотрясали невидимые, уже утихающие волны. Свет, окутывающий Марго, потихоньку слабел, превращаясь в едва заметный ореол.

- Тьма тебя побери, ведьма! – зло выдохнул черноволосый. – Решила угробить нас?!

Марго подняла на него потрясённый, немного растерянный взгляд. Губы сложились в попытке произнести что-то, но с них не слетело ни слова…

В этот момент, Лис на её коленях заметно вздохнул и приподнял голову. И в этот момент, Лис на её коленях заметно вздохнул и приподнял голову. Запекшаяся на кончиках ушей кровь никуда не делась, но дышал перевертыш легко и ровно. Взгляд округлых янтарных глаз не выдавал и следа недавнего беспамятства. Лис перевел взгляд с поднявшегося с земли Романа на хмурое лицо мага, а потом на девушку, держащую его на коленях. Хитрая физиономия приобрела, совершенно человеческое, выражение крайнего довольства. Подсунув голову под руку Марго, пройдоха вытянулся во всю длину и растекся в блаженной улыбке.

- Что ты сделала? – Подошедший Роман небрежно растирал левую половину груди, где всё ещё саднило от колкого волшебства ведьмы. Принц не мог расстаться с тем кошмарным ощущением, которое длилось всего секунды, но тонкой занозой засело где-то в глубине его существа. Ощущением, что из тебя методично и неотвратимо выкачивают жизненную энергию, то, что китайцы называют энергией Ци или Рейки, а с ней и саму твою сущность. Все младенцы в царском роду правителей Агоры при рождении проходили особые обряды, призванные защитить наследников короны от любого магического воздействия. Однако в данном случае оберегающие заклятья не сработали или сработали недостаточно… Непостижимым образом, магия Марго обошла проверенные столетиями методы. Что это означало, и какие проблемы сулило в будущем – были лишь частью вопросов, которые роились в голове наследника престола.