Назревшую проблему коротко сформулировал Александр Друзь, один из ветеранов телевизионной игры «Что? Где? Когда?». На вопрос: «Не уменьшилось ли число талантливых молодых людей?» он лаконично ответил: «Умных меньше не стало. Вот только дураков стало определенно больше». Более 25 лет проработав детским психотерапевтом, а последние 15 лет – еще и в системе образования, я наблюдаю эту тенденцию, скажем так, угрожающе массово. Значительное число психически здоровых, интеллектуально сохранных подростков и молодых людей из старших классов вообще не задумывается о путяхсвоего развития, в лучшем случае, путая самость с профориентацией. Их мало заботит отсутствие сценария собственной жизни. Совершая нелепые поступки, они не могут дать вразумительного ответа на вопрос: «Зачем вы это сделали?» Их не интересует, почему они именно так живут и кто является «автором сценария» их жизни. Судя по поступкам – явно не они. (Советы же родителей и педагогов они давно научились пропускать мимо ушей.) Большинство из них – не хозяева себе, прежде всего в своем внутреннем мире, в своей психике. А ведь именно там складываются те самые модели, от которых зависит социальное и физическое благополучие человека, душевное здоровье, счастье, наконец.

Как говорили древние, «важность поиска ответа на этот вопрос нельзя переоценить», поэтому и мы не станем делать этого. Мы попытаемся провести «независимое расследование» основных причин воспитательных неудач прошлых поколений и современных родителей. Сформулировать сущность психологического основания для развития человеческой самостоятельности – ответственности за свою жизнь – и механизмов становления осмысленного целенаправленного жизнетворчества. Итак, «поехали». Помните, у Ильфа и Петрова: «Все учебники арифметики начинались с фразы: "Мы знаем…"» Что ж, начнем узнавать и мы. А для этого, не нарушая традиций, обратимся сначала к историческим корням понятия «развитие».

Слово «развитие» (лат. evolutio) в Древнем Римеозначало развертывание свитка при чтении. Предполагалось, что все написанное как бы разворачивается в голове читающего текст. В таком толковании (развитие как развертывание того, что уже есть) это понятие просуществовало до XVIII века и понималось буквально как возможность увеличения в размере чего-то, уже потенциально данного (причем всем тогда было ясно, кем данного). Науке нужно было лишь открыть и познать законы, по которым устроены мир и человек в исходном божественном Замысле. Более того, в богословии и сегодня существует учение, согласно которому человек уже от рождения предопределен к спасению либо к гибели, в направлении которых и «развивается».

Начиная с середины XVIII – начала XIX века в трудах европейских мыслителей (Г. Лейбниц, И. Гёте, Г. Гегель) понятие «развитие» приобрело иное содержание. Они обратили внимание на то, что мир скорее динамичен, нежели статичен. Поэтому понятию «развитие» стала придаваться функция эволюционного принципа, объясняющего сущность изменчивости окружающего мира. Гегель сформулировал и суть механизма развития. Он ввел красивое понятие метаморфозы, или кардинального преобразования, которое в виде перехода, скачка предполагает выход системы на более высокий уровень организации.

В ХХ веке благодаря достижениям в естествознании (в первую очередь, в физике и биологии) «развитие» из философской гипотезы превратилось в элемент объективной реальности. Проблема понятия «развитие» перешла в плоскость выбора системы, в рамках которой можно было бы объяснить развитие человека и выявить его основные характеристики. Эволюционный принцип был фундаментально переосмыслен. Развитие теперь понималось не только как рост и увеличение изначально заданного, но как процесс