– Вызвать тебе такси?

– Хах… а ты что, хочешь тут остаться? К ним присоединишься?

– Зачем? Поем в тишине. Спокойно, – смотрю в глаза уже без улыбки.

Глупостей тоже должно быть в меру. А сейчас явно с этим перебор.

Надя поднимается и выходит из ресторана одна. Хрупкая, уверенная в себе, с осанкой как у модели.

Вот и все. Сорвался ваш идеальный вечер.

Чертовски приятно, когда все идет по моему сценарию.

Егор остался за столом – злой, как сытый барбос, которому кость не отдали. Пытается расплатиться по счету быстрее, но что-то не так с оплатой.

– А чего ты на нее так смотришь! – истерично кидает.

– Алиса, хватит.

– Я не собираюсь сидеть тут и смотреть, как ты… как ты!

– Все, стоп.

Официант приносит блюдо. Алиса смотрит на тарелку, как на собачий корм.

– Аппетит пропал, – фыркает, складывая руки на груди.

Задрала. Вот честно.

– Я устал. Просто хотел пожрать. А не слушать, как ты выносишь мозг.

Поднимаюсь, бросаю на стол пару купюр, рассчитываясь за ужин, и голодный иду к выходу.

– Сереж… Сереж… ну, подожди. Прости.

Я не жду. Вываливаюсь из зала – на улицу.

Хватаю воздух. Как будто жар внутри.

Надя заводит свою машину.

– Не туда смотришь, – слышу позади голос Егора.

Не оборачиваюсь. Только усмехаюсь.

Надя уезжает, оставляя нас провожать ее взглядом на пороге ресторана.

– Что тебе надо от Нади?

Вот достал.

– А тебе? – спрашиваю в ответ.

– Я с ней встречаюсь.

– Пока что.

На то место, откуда уехала только что Надя, паркуется патрульная машина.

– Она не вернется к тебе.

– Это она сказала? – поворачиваюсь к нему. – Или ты так решил за нее?

Он делает шаг ближе. А я – ни на шаг не двигаюсь.

– У тебя же эта… девочка молодая. С губами и нарядами. Тебе ее мало? Или Надежда – спорт у тебя теперь? Доказать, что можешь?

– С кем я сплю – не твое собачье дело, – криво усмехаюсь.

Лечить он меня еще будет.

– А вот и нет, мое, – бросает. – Когда ты снова начал влезать в Надину жизнь, в ее бизнес, в ее семью – это автоматически стало моим. Потому что потом успокаиваю ее я.

– Ты драматизируешь, Егор. У нас с Надей – своя история. Ты пришел позже. Прими это.

– Да я не против ее истории. Я против того, чтобы ты снова приближался к ней.

Я стискиваю зубы.

– А ты, значит, герой? Пришел спасти?

– Нет. Я просто не скотина.

Молчим секунду. Он делает шаг еще ближе, почти в упор.

– Ты ей изменял. Ты ее предал. Ты ее бросил. А теперь ты – кто? Покровитель? Спаситель? Или думаешь, если здание выкупил, бизнес поддержишь, то теперь можешь условия ставить?

– А тебе завидно, да? – разворачиваюсь к нему. – Что она на меня смотрит, когда я вхожу.

– Да чтоб ты знал, мне за нее обидно. Она точно не заслужила, чтобы ее предавали, ей изменяли, сливали на нее вину и все свое дерьмо.

– Рот закрой.

– Если я закрою, то кто тебе правду скажет?! Что она хочет быть любимой, а рядом чтобы был тот, кто не предаст и не изменит.

– Ты закончил, герой? – выдыхаю и смотрю, не моргая, в глаза. – А теперь послушай меня, раз уж мы тут устроили вечер откровений. Хочешь поговорить о прошлом? Может, напомнить тебе какой ты весь белый и пушистый, а? Или ты думаешь, что отмолил все свои грехи?

20. Глава 18. Сергей

– Заткнись.

– А что? Правда глаз режет? Или боишься, что Надя узнает, какой ты на самом деле?

Щелчок. Грань пройдена.

Доли секунды… и он резко замахивается. Кулак летит в мою сторону. Успеваю лишь чуть отклониться, но по касательной он задевает мою щеку. Кожа горит. Все внутри взрывается.

На автомате наношу короткий, жесткий удар кулаком в живот – точно под ребра.

Егор сгибается пополам, хрипло втягивая воздух, сплевывая на пол.