Он небось ржал надо мной как конь.

Стыдоба!

Дальше мы какое-то время едим в тишине, изредка переговариваясь ни о чем. Еду тети Дины я хвалю от души, потому что я давно не ела такой вкусной домашней стряпни.

— О! — она подскакивает со стула и смотрит в окно. — А вот и Женя вернулся.

Сердце делает в груди сальто, и я предусмотрительно отодвигаю от себя тарелку, так как давиться едой при подполковнике я не буду. И так уже опозорилась по самое не хочу.

Евгений открывает дверь, но заходить не спешит. Тетя Дина выходит его встречать и спрашивает:

— А ты где коляску взял, Жень? Это для Алины?

Я выпучиваю глаза как ненормальная и, держа на руках дочь, тоже иду в прихожую.

Евгений в этот момент как раз закрывает входную дверь и разворачивается к нам лицом. Ну как к нам…

Сначала его внимательный взгляд сталкивается с взволнованным моим, и только потом он переводит глаза на тетю Дину.

— Да, для Алины, — отвечает он, и я опускаю глаза.

— Откуда?.. Откуда у вас эта коляска? — удивляюсь я. — Она точь-в-точь похожа на коляску дочери.

— Это она и есть, — легко поясняет подполковник и стягивает со своих широченных плеч пиджак.

Представить боюсь, какой он без одежды… Так! Отставить представлять, какой он без одежды, Даша!

— Простите, — хрипло бормочу я. — Но как?..

— Мы с вашим мужем нашли общий язык, и он любезно отдал мне коляску для Алины, — если бы я не знала Никиту как подлеца, я бы, может, еще и поверила Евгению. Но, очевидно, правдивых подробностей мне не видать. — Ужин остыл? — он адресует этот вопрос матери.

— Я погрею, — прежде чем уйти она недовольно говорит: — А что это вы друг другу выкаете? Вам через пять минут за одним столом ужинать, между прочим. Женя, я тебя знаю, это ты девчонку напугал своей физиономией. Давай, включай свое обаяние!

Ах, так это он без обаяния… такой.

Мне официально крышка.

— Понял, исправлюсь, — отвечает подполковник, по-ребячески подмигивает своей матери, и та, удовлетворенно кивнув, оставляет нас наедине.

Хорошо, что у меня на руках Алина, и я не могу грохнуться на пол из-за внезапно превратившихся в желе коленок.

— Спасибо за коляску, — ошалело бормочу я. — Она нам очень нужна, — и это чистая правда.

— Мелочи, — прямо и без пафоса отвечает он.

— Пф, — я невесело усмехаюсь. — Как будто я не знаю своего мужа, который за любую мелочь удавится, не говоря о дорогой коляске.

— Даш, — сокращенная версия моего имени из его уст бьет меня током.

— М?

— Ты точно к нему не вернешься? — его взгляд больше похож на прицел. — А то милые бранятся только тешатся. Многие женщины любят качели такого рода.

— Меня оскорбляет этот вопрос. Нет, я к нему не вернусь.

— Хорошо, — удовлетворенно говорит подполковник.

— Жень? — пришла моя очередь переходить на ты, и это волнительно. — Зачем ты вдруг сорвался и поехал за коляской?

— Как зачем? — его губы снова трогает призрачная улыбка, за которую я скоро буду готова продать душу. — Мне же нужно было отблагодарить тебя за комплимент про отличный генофонд.

— Ты меня дразнишь, а я серьезно! — щеки заливает густой румянец, но я не сдаюсь.

— Так и я серьёзно, — он ровняется со мной и смотрит на меня с высоты своего роста. — Ты знаешь, что у тебя все эмоции написаны на лице?

— Впервые слышу, — незаметно обдуваю пылающие щеки.

И тут подполковник решает, что ему необходимо меня добить:

— Мне нужная няня с проживанием. Подумай, и после ужина дай мне свой ответ.

19. Глава 19. Ну Даша. Ну тварь.

Никита Быков

— Котя, ты такой напряженный, — томно мурлычет около уха Софи, моя любимая жрица любви. — Давай я помогу тебе расслабиться? — она рекой стекает вдоль моего торса и садится на пол, отработанным движением убирая волосы за плечи.