— Она ушла сама? — неожиданно оказывается рядом.

— Я… не знаю. Я только платье видела.

— Ее кто-то держал, вел за руку?

— Не знаю… нет, не думаю.

— Вспоминайте, — встряхивает меня за плечи.

— Я не знаю! Я только увидела, как она вышла. И почти сразу пошла за ней, но ее тут не было. Ни там, ни там, — киваю в обе стороны.

Отпускает.

Я недовольно растираю плечи.

— Проверьте кафешки. Может, какая-то особенно ей понравилась.

Бросив на меня убийственный взгляд, шагает по тропинке в одну из сторон. Я – иду в другую.

Справа от себя замечаю кафешку с мороженным и не могу пройти мимо. Толкаю дверь, захожу и почти сразу натыкаюсь на розовое платье. Девчушка сидит за высоким столиком и уплетает мороженое. Парень за стойкой странно посматривает на девочку, но завидев меня, расплывается в улыбке.

— Вы за ней?

— Нет, — вместо меня отвечает она.

— За мной папа придет.

Ну, конечно.

— Папа тебя ищет, — говорю малышке, останавливаясь у столика.

Она задирает голову, смотрит на меня своими ясными зелеными глазами и хмурится.

— Почему ищет? Мы вчера договорились поесть здесь мороженного. Он вот-вот придет, он обещал.

— Сколько с меня? — подхожу к стойке, спрашиваю у парня и рассчитываюсь, наблюдая за тем, как героически Юля держит в маленькой руке огромный рожок мороженного.

— Часто ты вот так… уходишь? — присаживаюсь рядом с ней.

— Как? — спрашивает, насупившись и откусывает вафельный рожок.

— Внезапно. Папу ведь не предупредила?

— Он догадается. Я говорила, что хочу мороженное.

Может, и догадается. Но когда? Опасливо посматриваю на дверь.

— Сегодня папа не работает. Мы шли в СПА, но папа так долго с кем-то говорил по телефону, что мне стало скучно. Я хотела мороженого, а папа говорил "позже". Вот я и подумала — а вдруг забудет?

Она говорит это с такой взрослой логикой, что внутри щемит от осознания, как часто дети переживают о том, что нам, взрослым, может показаться мелочью.

Наверное, страх быть забытой — универсальный для каждой женщины. Я понимаю Юлю, как никто.

— Расскажешь, как убедила продать тебе мороженное?

— Я сказала, что папа сейчас подойдет. Дядя… — она показывает на парнишку, — он не хотел давать, но я пообещала не убегать.

Непростая малышка, самостоятельная и смелая. Я таких еще не встречала.

— А ты? — задирает голову и с интересом на меня смотрит. — Няня? Папа сказал, она придет сегодня.

— Я… нет.

— А кто ты? — хмурится. — Больше папа ни о ком не рассказывала, — подозрительно.

В этот момент дверь кафе открывается, и на пороге появляется Тимур. Его взгляд быстро и напряженно скользит по помещению и останавливается на нас. За миг он оказывается рядом с дочкой, приседает, смотрит на нее и с поджатыми губами поднимается на ноги. Ничего не говорит, идет к бармену и пытается рассчитаться, но когда узнает, что я уже это сделала, снова злится.

— Вы ведь видели, что она сюда пошла, верно? Видели и не сказали?

— С ума сошли? — тихо шепчу, чтобы Юля не услышала.

— А как вы ее нашли?

— Так же, как нашли бы и вы, если бы хоть чуточку слушали дочь. Она выпрашивала у вас мороженное, а вы не разрешали ей, вот она и решила сделать это самостоятельно.

Мы препираемся какое-то время, пока Юля не соскакивает со стула и не подходит к нам, дергая отца за полы пиджака.

— Пошли, я наелась.

Подхватив дочку на руки, идет к выходу из кафешки. Я – следом, ощущая себя лишней.

— Спасибо, — неожиданно удостаиваюсь.

Не успеваю и пары шагов сделать, как он благодарит на выходе. А неплохо бы извиниться за то, что решил, будто я знала, где она и смолчала.

— Рада, что ваша дочь в безопасности.