Адалин Черно После развода с предателем

1. Глава 1

— У меня давно другая, — голос мужа звучит ровно, сухо, словно он рассказывает о прогнозе погоды, а не о женщине, которую привел к нам в дом с огромным животом.

Сначала я подумала, что это-то кто-то из его знакомых.

Потом, что Глеб сбил эту женщину и боится за ее здоровье.

Следом в голову пришла, как мне показалось — бредовая идея, что она его любовница, а в ее животе — его ребенок.

Оказывается, так и есть…

У него другая…

— Как давно?

— Больше года, — так же спокойно отвечает он. — Даша беременна и… я женюсь на ней.

Глеб поправляет воротник идеально сидящей на нем рубашки, которую я так тщательно выглаживала вчера вечером и смотрит на меня в упор. Наверное, чего-то ждет, а я не могу выдавить ни единую эмоцию, даже слов связать не могу.

Верить в сказанное — невозможно.

Любовница, беременность, он женится на ней.

А со мной, выходит, разведется?

— Почему? — все, на что у меня хватает сил.

Та, другая, сидит в нашей гостиной и, видимо ждет, пока ее мужчина распрощается со старой женой. Или… вообще выставит ее за дверь. Зачем-то ведь Глеб привел ее сюда. Без чемодана, но… словно на экскурсию.

Возможно, так и есть. По будущему дому проведет ей пеший тур. Расскажет, где они будут засыпать и просыпаться, готовить завтраки, растить детей. От одной этой мысли корежит.

— Почему? — Глеб пожимает плечами. — У нас как-то… не получалось. Ни с отношениями, ни с ребенком. Оль… — он делает паузу, смотрит на меня, как на собаку.

Старую, побитую, ненужную собаку, которую он давно не любит, потому что она уже не та, но и выбросить ему ее жалко. От этого взгляда к щекам резко приливает кровь. Хочется закрыться, чтобы Глеб не смотрел так…

— У нас все кончилось давно, Оль… С ребенком не вышло, отношения тоже… не те. Мы охладели друг к другу. Ты только о работе думаешь, о клинике своей, а я мужик живой, мне женщина нужна горячая, дикая, чтобы встречала дома в пеньюаре, а не…

“... а не как я, с борщом”...

Да и то иногда вчерашним, потому что так и не захотела бросить работу.

И пеньюара у меня никогда не было.

Глеб все равно всегда все вещи снимал. Быстро и лихорадочно отбрасывал в сторону, оставляя меня нагишом. А тут, оказывается… ему нужен был пеньюар.

Может, и на коленях надо было, у порога, как советовали блогеры в сети.

— … В общем, вот так. Я до последнего тянул, не знал, как тебе рассказать, как преподнести эту информацию помягче.

— Не смог придумать?

— Что?

— Как помягче преподнести.

Глеб смотрит на меня, замерев, а я, не в силах пошевелиться, думаю о том, что сидящая в гостиной любовница это ни черта не мягче.

Я вдруг вспоминаю, как она выглядит. Высокая, стройная даже несмотря на то, что беременная, с копной светлый густых волос. С макияжем, укладкой, сумочкой недешевой. У моей подруги точно такая же и стоит она целое состояние. А вот у меня такой нет. И не было никогда. Глеб не дарил, а моей зарплаты в больнице бы не хватило. Я работала для души, не для денег.

— Ты ее сюда привел зачем? Чтобы я посмотрела? Чтобы сравнила?

***

Дорогие мои, очень нервничаю, потому что очередная новинка у меня для вас, а еще... у нас тут планируется все немного нестандартно, не как во всех книгах о разводах, где героиня наматывает сопли на кулак... тут будет интересно, бойко и мстительно. Присоединяемся.

2. ***

Неожиданно именно так и хочется сделать. Броситься в ванную, посмотреть на себя в зеркало, а затем пойти в гостиную и взглянуть на соперницу. Хотя… какая она теперь соперница. Она — законная будущая жена, а я так — ненужный отработанный материал без пеньюара.

— Нет, Даша… хотела увидеться с тобой.

— А я, Глеб? Я хотела? Почему ты не спросил меня, хочу ли я видеться с твоей любовницей? Хочу ли я о ней знать?

— Хватит! — резко обрубает Глеб. — Ты должна была о ней узнать. Она теперь — часть моей жизни.

Легко было нападать, пока он позволял. Теперь, глядя на поджатые недовольно губы мужа, на его сжатые челюсти, хмурый взгляд и жажду защищать, понимаю, что мое мнение и чувства его интересуют мало.

— Мне нужно было врать тебе? Притворяться, завести семью на стороне? Нет, — он будто отвечает сам себе. — Мать моего будущего ребенка такого не заслужила.

— А я? Я заслужила? Мы восемь лет… восемь лет, Глеб, были вместе. Ребенка пытались завести, быт строили. А теперь — она не заслуживает.

— Не заслуживает, — повторяет, ни капли не раскаиваясь.

Это больно ударяет по и так израненной душе. Он не раскаивается, ему ни капли не жаль, что он так поступил, не жаль меня, которая планировала с ним раз и навсегда.