Почему не догадалась, что он смотрит на неё не с отцовскими чувствами, а как мужчина смотрит на женщину?!

Мы приняли Иру как родную. Я искренне радовалась: её присутствие будто бы возвращало в дом тепло, отвлекало Андрея от постоянных рабочих забот. Он всё чаще оставался дома — работал в своём кабинете, а Ира ему помогала. Печатала, раскладывала бумаги, приносила кофе. Постоянную работу она пока не нашла, так что Андрей платил ей сам — "за помощь", как он говорил.

Ира стала засиживаться у него допоздна. Я слышала, как за стеной они негромко переговариваются, смеются.

Какая грубая, дешёвая подлость…

Стараюсь дышать глубже. Пусть думают, что я сплю. Пусть ни о чём не подозревают.

Я не могу сейчас открыть глаза и поймать их с поличным. Не способна на это, мне не хватает сил. Вообще ни на что не хватает. Внутри меня будто обвал в горах. Лавина, разрушающая всё на своём пути: мысли, чувства, волю. Равнодушная и беспощадная.

Если от меня хоть что-то останется, то я справлюсь. Сдюжу. Смогу.

Но сначала нужно выдержать лавину.
Выстоять.
Выжить.

Велю себе закрыть глаза и не подглядывать, потому что от этого только хуже. Однако веки сами по себе приподнимаются. Благо под длинной чёлкой и накладными ресницами можно скрыть что угодно. На днях я водила Иру в салон красоты, решила её побаловать. Она уговорила меня сделать накладные ресницы. Тогда я сомневалась, а теперь очень этому рада. Под их тяжёлой тенью не заметен мой тёмный, убийственный взгляд.

Ира тянется к Андрею и поправляет воротник его рубашки. Он смотрит ей в глаза и трётся щекой о её ладонь. Медленно. Бесстыдно.

Не стесняясь водителя.
Прямо перед "спящей" женой.

Время от времени оба поглядывают на меня, потом снова прижимаются друг к другу.

Пространство между ними насыщено чувствами, к которым я не имею отношения.

У моего мужа любовница.

Как же это… хрестоматийно. До банальности. Ему сорок пять, ей двадцать.
Предсказуемо. Противно.
Гадко.

Сколько это уже длится? Где они…

О, Господи… Андрей приходит в мою постель после неё.

Змея. В моём доме.
Ест мою еду. Советует мне, как ухаживать за собой, рассказывает современные рецепты красоты. Я покупаю ей одежду, дарю украшения, даю полезные советы...

С каждой секундой лавина внутри меня всё массивней, всё страшнее.

Теперь уже не верится, что от меня останется хоть что-то живое.

Мы подъезжаем к перекрёстку. Субботнее утро, и машин немного. Свет переключается на зелёный, и водитель трогается вперёд. Машина набирает скорость.

Внезапно раздаётся визг тормозов, гудки машин.

Водитель матерится с нарастающей истерикой в голосе.

В ужасе распахиваю глаза, смотрю по сторонам. Всё плывёт перед глазами, как в тумане — шок сбивает фокус, мир теряет чёткость.

А потом я вижу машину на встречной полосе. Она несётся с сумасшедшей скоростью. Сталкивается с другой машиной – глухой удар, визг металла. Водитель теряет контроль, вылетает на нашу сторону дороги и несётся прямо на нас.

Неотвратимо, как пуля.

Мы все погибнем. Это будет лобовое столкновение, и скорость не маленькая.

Я понимаю это с какой-то ледяной ясностью. Всё уже происходит, но время будто растянулось. Мир стал вязким, тягучим. Нереальным.

Остались доли секунды.

С яростным криком наш водитель выворачивает руль, пытается спасти всех нас.

Но я не могу больше следить за дорогой, потому что слишком сосредоточена на муже. Слишком ошарашена. Убита моментом.

– Ира! Ира! – Он срывает с себя ремень безопасности, пытается броситься на заднее сиденье и защитить любовницу от опасности.

Не меня. Её.